Ф Лекси

Новолуние

Ф Лекси

Н О В О Л У Н И Е

"A rose, is a rose, it`s a rose!"

"В день новолуния

Дым под водой..." (У Кукушкина

что-то так, не помню...)

Солнце заваливалось за девятый сектор эклиптики. Пиперазин стоял на балконе и смотрел вдаль. Его интересовало - надломится ли у основания то столь неестественно тонкое здание почти у самого горизонта, раскачиваясь, как высохшая осинка, или начнет рассыпаться сверху вниз карточным домиком, поднимая пыль цементных швов и брызги оконных стекол? Пожалуй, на это стоило посмотреть. О сегодняшнем землетрясении упоминули даже в газете промежду объемистых репортажей с Текущего Государственного Собрания - коим были поглощены все умы и мысли - так что Пиперазин спустился на лифте и вышел. Ему не особенно хотелось гулять, но он решил сохраниться живым, если землетрясение сбудется.

Он двинулся по дорожке через пустырь, слушая голоса включенных на одну волну телевизоров из удаляющихся распахнутых окон, а когда перестал их слышать, включил висящий на шее приемник, чтобы не пропустить ни слова - ведь члены Государственного Собрания намеревались решить сразу все неопределенности жизни - но почему-то никак не мог правильно настроиться: на всех частотах слышались только скрип заржавелых уключин, трение ветхого такелажа и безрадостные шлепки волны о позеленевшую древесину. Звук шагов Пиперазина молча рассеивался в окружающем одиночестве и беззвучии. В воздухе не летало ни одного насекомого, трава стояла, ни разу не шелохнувшись.

Добредя до автобусной остановки, он приостановился, потому что увидел медленно подползающий издалека автобус; ему некуда было ехать, но и идти тоже было некуда. Автобус подполз и раздвинул дверцы. В небе не было ни облаков, ни ветра, только солнце в девятом секторе эклиптики. Пиперазин вошел и взялся за поручень.

Здесь не было сидячих мест и было уже несколько стоячих пассажиров. Все затаив дыхание прислушивались к голосам ораторов Текущего Госсобрания из своих приемников, и только приемник Пиперазина издавал звук помпы, выкачивающей из протекающих трюмов воду.

Через несколько человек ближе к кабине водителя стояла девушка по имени Сьюзи, но Пиперазин и понятия не имел, как ее зовут. У нее была сумка с изображением профиля женской головы, особенно модная после того, как некие террористы везли в такой сумке взрывчатку для подрыва устоев нынешнего порядка, о чем массово сообщалось всеми средствами информации; Пиперазин скупил тогда эти сумки во всех ближайших киосках и продавал их своим знакомым по три рубля, а прочим желающим - по десять. Сьюзи стояла, не интересуясь окружающим, потому что ее природа требовала чего-то иного.