Новые идеи в философии. Сборник номер 13

Что касается второго положения гартманова физического опровержения наивного реализма, то физика действительно вполне присоединилась к тому взгляду, по которому вторичные качества имеют лишь субъективный характер и не принадлежат вещественной реальности. Но опровержение наивного реализма в этой его части нельзя относить на долю физики: последняя лишь приняла его из философии. Не усматривается, какая же физика существовала во времена Демокрита, ни из чего не видно также, чтобы и в новое время Локк заимствовал принятое им различение вторичных и первичных качеств из физики. Философия же могла так рано и так беспрепятственно внести эту поправку в наивный реализм лишь потому, что для последнего этот вопрос не имеет принципиальной важности. Что же касается утверждения Гартмана, будто для физики на долю реальности остаются лишь пространственновременные определения положения и движения, то оно совершенно неверно. Для физики внешняя реальность остается сопротивляющеюся средою, сущею вне сознания. Физика разно гласит лишь в теориях о составе этой среды; иное дело понимание последней атомистическое, иное дело – с точки зрения энергетики. Тут опять-таки большая разница в смысле собственно физической гипотезы, но нет никакой разницы гносеологической.

Не усматривается засим, в чем опровергается наивный реализм положениями третьим, четвертым и пятым физического опровержения. Какой наивный реалист утверждал когда-нибудь, что взаимодействуют не вещи, а восприятия вещей, что, например, хлеб созревает не от дождя, а от того, что этот дождь прохлаждает тело наивного реалиста?

И для наивного реализма вещи в себе (реальности) постоянны, а восприятия их сменяются. Несомненно, что и по убеждению дикаря солнце остается постоянно существовать, хотя он то смотрит на него, то не смотрит4

. Наконец, единство мира реальностей для всех сознающих существ постулируется уже в пятом положении наивного реализма.

Таким образом, Гартман неправильно говорит о «физическом опровержении наивного реализма». Это опровержение сводится лишь к признанию (и то post factum) субъективности вторичных качеств и к более точному и основанному на систематическом исследовании пониманию процессов внешнего мира. Основное же начало наивного реализма – признание реальности внешней сопротивляющей среды – остается и для физики в полной силе. В силе же остается – правильнее сказать, игнорируется физикою – признание реальности внутренней или психической.

Физическое опровержение наивного реализма Гартман дополняет «физиологическим опровержением», которое, оставляя в силе п.п. 2-й, 3-й, 4-й и 5-й физического опровержения, п. 1-й излагает так (стр. 35): «Воспринимаются не самые вещи и не их непосредственные действия на наши органы ощущений, равно как не конечные члены длинных и сложных причинных звеньев в мозгу, но единственно и исключительно чисто-психические продукты бессознательной реактивной душевной деятельности, бессознательно и закономерным образом вызываемой молекулярными колебаниями мозга. Не только сами внешние вещи, но и последние механические действия в мозгу, как составные части разнородного сознанию мира внешнего существования, по их природе не могут быть воспринимаемыми. Лишь продукты собственной бессознательной деятельности, поскольку они попадают в сознание, способны по их природе быть воспринимаемыми».

То, что Гартман называет «физиологическим опровержением наивного реализма», оставляет нетронутыми пространственно-временные определения положения и движения. Отвергается лишь то положение, что воспринимаются действия вещей в себе (реальностей) на наши органы ощущений. Отвергается это положение на том основании, что восприятие имеет дело не с периферическими состояниями нервов, а с процессами, происходящими в мозгу. «Конечный результат всякого физиологического посредства при процессе восприятия, говорит Гартман (стр. 31), оказывается состоящим в том, что тот высший центр, на котором основывается специфически человеческое, нормальное, бодрствующее сознание, не может воспринимать от приводящих нервных нитей и соединительных волокон ничего иного, кроме физического возбуждения к определенным формам молекулярного движения своей клеточной субстанции».

Совершенно непонятно, в чем тут опровержение взгляда физики. Почему возбуждение через молекулярное воздействие на мозг не может вызывать такого же заключения к внешней реальности, какое могло бы, по мнению Гартмана, иметь место, если бы восприятие возникало по поводу периферических изменений в нервной системе? Физиологически это различие весьма важно, но с точки зрения гносеологии оно не имеет никакого значения. Разнородность сознания и внешней реальности остается совершенно в той же силе, предстоит ли сознанию эта внешняя реальность прямо как находящаяся вне моего тела, или через посредство входящего в состав этого тела моего мозга.