Читаем Новые мировые проекты полностью

Бывший советский резидент КГБ в Копенгагене мне рассказывал: «В молодости я верил в то, что мир управляется спецслужбами и тайными операциями. Но теперь я понимаю, что миром правят случайность и глупость. И ни один проект не выходит за стадию двух шагов, потому что потом начинаются неучтенные и непреодолимые помехи». А неучтенные эти помехи — потому что учесть их невозможно принципиально: вся информация о мире содержится только во всем мире, а не в двух-пяти головах проектантов.

Я сам очень люблю эту цитату: «Мы думали, что миром правит Великая ложа, а им правит большая лажа». Но вы никогда не думали, что большая лажа и великая ложа вполне могут прийти к взаимовыгодному соглашению? Любая попытка заниматься историей — это и есть попытка найти в большой лаже какие-то общие закономерности развития. Почему вы отказываете людям в разуме? Если они прекрасно научились делать машины, почему вы отказываете социальным проектантам в возможности создавать социальные машины, работающие на социальном хаосе?

— Потому что один или даже десяток нейронов не могут думать за весь мозг, в котором миллиарды нейронов! Нет там никакой царь-клетки или элитного штаба из сверхумных клеток. Одна клетка вообще не мыслит. Мозг мыслит и живет всей демократической совокупностью клеток.

А их там миллиарды.

Так же работает и общество — через миллиарды желаний и устремлений его членов, которые складываются в единый вектор социальной эволюции. Которая и привела нас от палки-копалки к атомному реактору. И это был не проект пяти мудрецов из каменного века!

— Существуют два способа прогнозирования.

Первый: вы знаете список лиц, принимающих решения. Всех! Они вам все сообщают, и вы на этом основании делаете прогнозы. Второй: вы чистый марксист, вы вообще не знаете лиц, принимающих решения, и даже сомневаетесь, что они есть.

Вы рассматриваете взаимодействия в социальном организме целиком — вот этого всего общественного «мозга», а не отдельных «нейронов». Скорее всего, если вы правильно провели работу, и в том и в другом случае вы получите одинаковый результат.

У меня есть гипотеза, которую я, конечно, доказать не могу, о том, что некоторые отдельные люди оказываются информационными представлениями больших систем.

Они полагают, что действуют и думают самостоятельно, а на самом деле являются акторами и манифестантами больших социальных структур.

Мы называем это моделью динамических сюжетов. Есть ряд сюжетов, состоящих из набора политических акторов. Но не акторы организуют сюжет истории, а сюжет ставит акторов в нужные позиции, чтобы данный сюжет был сыгран! Пример.

Помните, не так давно, еще до коронавируса, люди задавались вопросом: как так получается, что Европу заполняют мигранты, размывающие ее культурное пространство, и там не находится ни одного руководителя масштаба… ну ладно, пусть не Бисмарка или Черчилля, но хотя бы Клемансо, который бы этот приточный вентиль закрутил?

Почему кругом такие невыразительные люди, как Олланд, Макрон или Меркель?

Ответ: потому что в сюжете гибели Европы не предусмотрены сильные фигуры. Сюжет ставит слабые фигуры для своей реализации. Поэтому я и говорю, что есть два способа прогностики — зная фигуры (чего они могут или не могут сделать) или зная сюжет.

— Слушайте, а как определить, это сюжет объективной реальности или сюжет в вашем воображении?

— В мире не так много сюжетов. Они опознаваемы и все описаны в художественной и даже фольклорной литературе. К тому же сюжеты хорошо проявляют себя в играх.

Игру начинают разные люди со своими представлениями и установками и думают, что они будут делать одно, но потом поток событий подчиняет их, и они вынуждены делать совершенно другое.

И любая попытка противостоять сюжету заканчивается плохо — политика убивают или смещают.

— А если не растекаться мыслью по древу, не городить словесных описаний, а обратиться к более конкретной математике — существуют ли математические модели социальных систем?

— По мнению математиков, общее описание возможно с помощью систем нелинейных уравнений.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых загадок истории
100 знаменитых загадок истории

Многовековая история человечества хранит множество загадок. Эта книга поможет читателю приоткрыть завесу над тайнами исторических событий и явлений различных эпох – от древнейших до наших дней, расскажет о судьбах многих легендарных личностей прошлого: царицы Савской и короля Макбета, Жанны д'Арк и Александра I, Екатерины Медичи и Наполеона, Ивана Грозного и Шекспира.Здесь вы найдете новые интересные версии о гибели Атлантиды и Всемирном потопе, призрачном золоте Эльдорадо и тайне Туринской плащаницы, двойниках Анастасии и Сталина, злой силе Распутина и Катынской трагедии, сыновьях Гитлера и обстоятельствах гибели «Курска», подлинных событиях 11 сентября 2001 года и о многом другом.Перевернув последнюю страницу книги, вы еще раз убедитесь в правоте слов английского историка и политика XIX века Томаса Маклея: «Кто хорошо осведомлен о прошлом, никогда не станет отчаиваться по поводу настоящего».

Илья Яковлевич Вагман , Инга Юрьевна Романенко , Мария Александровна Панкова , Ольга Александровна Кузьменко

Фантастика / Публицистика / Энциклопедии / Альтернативная история / Словари и Энциклопедии
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное