Они стояли вдвоем в маленьком кабинете графа, сверля друг друга глазами. Тут Мартин вспомнил, что он, в конце концов, юрист. Он просто обязан найти какие-то аргументы! Нужно добиться, чтобы граф списал крестьянам долги, а значит, необходимо предложить ему что-то взамен. Но что?
— Достоинство вашей славной фамилии не пострадает, если вы еще на год освободите нас от платежей, ваша милость.
— Достоинство не пострадает, зато пострадает мой карман.
— Если мы помрем с голоду…
— Тогда я заселю деревню другими крестьянами. Вокруг полно бродяг, согласных на любую работу за кусок хлеба.
Мартин задумался. Поль, безусловно, был прав. Смутные времена ввергли в нищету всю Францию. По дорогам шлялись толпы бездомных самых разных видов и сословий. Они с радостью ухватятся за малейший шанс осесть на месте.
И все же это было дьявольски несправедливо! На лице у Мартина было написано все, что он думает. Они с Полем не спускали друг с друга глаз. Мартин чувствовал, что Поль с удовольствием прибил бы его на месте и раздавил, как червя. Кстати, граф мог сделать это запросто. Что ему мешало? Королевское правосудие не простиралось так далеко на юг. По крайней мере, в нынешние смутные времена.
Тем не менее Мартин вдруг услышал свой собственный голос:
— Знал бы король Луи-Фердинанд, как вы обращаетесь с нами…
Лицо у графа побагровело от бешенства. Оскорбление ударило ему в голову и чуть было не затмило рассудок.
— Ты, собака! — с трудом взяв себя в руки, проговорил Поль. — Мне бы надо прибить тебя, и я бы сделал это с удовольствием. Какая жалость, что ты не можешь наброситься на меня с кулаками! С какой бы радостью я свалил тебя на землю и свернул твою гордую шею! А может, если я свяжу себе одну руку и ногу сзади… Да нет, не стоит. Я забуду твое оскорбление, мсье крючкотвор. Считай, что ты родился под счастливой звездой. Но штраф, наложенный на поселок, остается в силе.
Мартин лихорадочно соображал. Судьба земляков была сейчас в его руках. В Сент-Омере жила его мать. Там жила и Мари — девушка, с которой он был обручен до несчастного случая. Став калекой, Мартин расторгнул помолвку. Правда, Мари до сих пор была к нему неравнодушна. Все еще могло наладиться, но если ее родители будут разорены… Вся жизнь его зависела теперь от собственной сообразительности — от того, сумеет ли он найти какие-то доводы, чтобы убедить графа и остановить его карающую руку. Думай, глупая башка, думай, отчаянно твердил он про себя.
— Ваша милость, — сказал он вслух, — неужели я ничем не сумею склонить вас проявить хоть капельку милосердия к крестьянам?
— А чем ты можешь склонить меня, холоп? Что ты, безродный простолюдин, сумеешь придумать такое, чтобы остановить мою карающую руку?
Мартин лихорадочно соображал. Шевелитесь же, чертовы извилины! И тут ему в голову пришла отчаянная мысль.
— У меня есть одно интересное предложение, ваша милость.
— А именно?
— Вы горите желанием продемонстрировать свое бойцовское искусство в схватке с достойным соперником, верно?
— Конечно, я этого и не скрываю. Ну так что же?
— А если я найду вам такого соперника и доставлю его сюда?
— С чего ты взял, что сумеешь его найти?
— Я слыхал, что в городе Э есть один борец. Тамошний оружейник. Говорят, он учился борьбе на Востоке, как и вы, ваша милость. Он прославился как мастер борьбы без оружия — без кинжала и даже без палки.
— Почему я ничего о нем не слыхал?
— Потому что он совсем недавно вернулся с Востока. Мой друг-адвокат из города Э как раз прислал мне весточку. Я собирался рассказать вам о нем, когда ваши люди схватили меня.
— И как зовут этого мастера?
— Не знаю, ваша милость! Но я знаю, где его найти. Я думал отправиться к нему в качестве вашего посланца и сказать, что граф Сент-Омер желал бы сразиться с ним и что вы оплатите ему дорогу, а также предложите свое гостеприимство.
— Но теперь, когда я о нем знаю, почему бы мне не послать за ним самому?
— Этого я как раз не боюсь, ваша милость, — солгал Мартин. — Вам честь не позволит.
— Хм-м. Ну, раз ты так считаешь… В общем, ты нашел этого парня, а значит, имеешь право на нем подзаработать.
— К тому же, ваша милость, предложение из моих уст он воспримет более благосклонно. Говорят, он сам человек из народа, не дворянин, а потому наверняка будет сговорчивее, если я попрошу его приехать от вашего имени.
— Ну что ж, да будет так. Ты отправишься к нему немедля. И если привезешь его ко мне, я прощу задолженность еще за год.
— Хорошо, ваша милость. Могу я сказать ему, что схватка будет на равных?
— Конечно, ибо это правда. Я попрошу сэра Джона Чандоуза, чтобы он организовал поединок, сам его судил и следил за соблюдением всех правил. Твоему парню нечего бояться. Даже если он скрывается от закона, я предоставлю ему защиту и вознагражу за то, что он согласился со мной сразиться. И драться мы будем абсолютно по-честному.
Таким образом, сделка была заключена. Мартину удалось-таки спасти земляков от графских казематов.
Перед отъездом Мартин поговорил с Чандоузом.