Читаем Новый Библейский Комментарий Часть 3 (Новый Завет) полностью

9—13 Это предостережение служит дополнением к проповеди вечного Евангелия в ст. 6—7. Поклоняющиеся зверю будут пить вино ярости Божией… вино цельное. Греческий текст описывает это вино как крепкую смесь, неразбавленное водой вино (символизм см. в Пс. 74:9; Ис. 51:17—23). Метафора в огне и сере как образ суда восходит к ветхозаветным текстам, в частности к Быт. 19:24—25 — рассказу о гибели Содома (ср.: Ис. 34:8—10).

12 Призыв к терпению святых получает свое развитие в рассказе о судьбе поклоняющихся зверю, а также в осмыслении того, что многих христиан ожидают тюрьмы и смерть (см.: 13:10).

13 Отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе.

Это блаженство имеет то же назначение, что и призыв к терпению. Если выражение отныне отмечает некий временной момент, то он связан с искуплением Христовым (ср.: 12:10). Вариант перевода «несомненно» вместо отныне придает этому обетованию просто усилительный оттенок: «Несомненно, блаженны мертвые, умирающие в Господе».

14–20 Обычно ст. 14–16 интерпретируются как изображение Церкви Христа, которая составит единое целое при Его пришествии, а ст. 18—20 как собирание безбожного мира для суда, особенно ввиду появления

подобного Сыну Человеческому в ст. 14 (ср.: 1:13). Вместе с тем довольно странно, что ангелы должны повелевать Христу явиться во славе и совершить Его работу по спасению. Более вероятно, что некто, подобный по облику человеку, может быть небесным созданием, сопричастным к славе Христа, наподобие Ангела сильного из 10:1. В таком случае, жатва и обрезание виноградных гроздьев представляют собой акт правосудия, как в Иоил. 3:13, откуда и взяты образы этих двух пророчеств. Жатва на земле, которая совершается ангелами, описывается в Мф. 13:41—42.

Шестой ангел, имеющий власть над огнем, выходит от жертвенника; здесь явная параллель с 6:9–11; 8:1–5; 9:13; 16:7. Снова проявляется связь между жертвой и молитвой святых и пришествием Царства Божьего. Метафора Божественного суда, описанного как процесс изготовления виноградного вина, восходит к Ис. 63:1–6. Кровь сравнивается с виноградным соком, истекающим из виноградного пресса (точила): и потекла кровь из точила даже до узд конских

(20). Очевидна гиперболизация образа.

В 1 Енох. 100 говорится о войне в конце истории земли, когда отцы и сыновья будут сражаться друг с другом, а братья убивать своих братьев так, что «потоки крови хлынут… а кони будут по грудь погружаться в кровь нечестивых, а колесница потонет в ней». Подобным же образом иудеи описывали кровавые деяния римлян в эпоху Адриана: «Они убивали людей [из Бефера] не останавливаясь, так что кони по ноздри погружались в потоки крови, а кровь вливалась в море и обагряла его на протяжениии четырех миль. Если вы думаете, что Бефер находился на берегу моря, то ошибаетесь, так как он лежал в сорока милях от него». Пророчество Иоанна — типичная апокалиптическая картина суда в день второго пришествия Христа и должно истолковываться в свете апокалипсиса.

15:1 — 16:21 Семь чаш гнева

После большого отступления в гл. 12—14 Иоанн возвращается к теме мессианских судов конца времени. Число семь и здесь, как и в случае семи печатей и семи труб, сохраняется, однако символизм в значительной мере искажается в некоторых переводах, где речь идет о чаше гнева (в 15:7 и по всей гл. 16). Это греческое слово обычно используется в его бытовом значении как посуда (так, вероятно, в Отк. 5:8), но оно может означать и сосуд для пития (см., напр.: Прит. 23:31). Частое использование выражения чаша гнева в качестве ветхозаветного символа суда предопределяет его смысловое значение здесь (из многочисленных примеров следует упомянуть Иер. 25:15; 49:12; Иез. 23:31–32; Авв. 2:15). Особый интерес с этой точки зрения представляет Ис. 51:17,22, где речь идет о «чаше» и «кубке» гнева ( в русской синодальной Библии в обоих случаях — «чаша»). (Большинство переводчиков ошибочно передают «кубок» словом «чаша».) Поскольку Иоанн сам использует символику пития из чаши Божьего гнева в 14:10 и 16:19, создается впечатление, что тот же образ доминирует и в изображении судов в гл. 15–16.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История военно-монашеских орденов Европы
История военно-монашеских орденов Европы

Есть необыкновенная, необъяснимая рациональными доводами, притягательность в самой идее духовно-рыцарского служения. Образ неколебимого воителя, приносящего себя в жертву пламенной вере во Христа и Матерь Божию, воспет в великих эпических поэмах и стихах; образ этот нередко сопровождается возвышенными легендами о сокровенных знаниях, которые были обретены рыцарями на Востоке во времена Крестовых походов, – именно тогда возникают почти все военно-монашеские ордены. Прославленные своим мужеством, своей загадочной и трагической судьбой рыцари-храмовники, иоанниты-госпитальеры, братья-меченосцы, доблестные «стражи Святого Гроба Господня» предстают перед читателем на страницах новой книги Вольфганга Акунова в сложнейших исторических коллизиях той далекой эпохи, когда в жестоком противостоянии сталкивались народы и религии, высокодуховные устремления и политический расчет, мужество и коварство. Сама эта книга в известном смысле продолжает вековые традиции рыцарской литературы, с ее эпической масштабностью и романтической непримиримостью эмоциональных оценок, вводя читателя в тот необычный мир, где молитвенное делание было равнозначно воинскому подвигу.Книга издается в авторской редакции.

Вольфганг Викторович Акунов

История / Религиоведение
Мифы и легенды Средневековья
Мифы и легенды Средневековья

Давая возможность лучше понять странный, причудливый мир Средневековья, известный английский писатель Сабин Баринг-Гоулд исследует самые любопытные мифы раннего христианства, подробно рассказывает о символике и таинственных, мистически связанных между собой предметах, людях, явлениях природы, которые рождали новые смыслы и понятия, ставшие впоследствии зачатками наук, общественных и религиозных институтов современности. Легенда о Вечном жиде и идея бессмертия, всемирное значение креста как символа жизни, загадочная суть Святого Грааля и многие странные и непонятные феномены духа и сознания в верованиях и представлениях людей Баринг-Гоулд также пытается объяснить с помощью мифов. Эта необычная книга не только захватывает воображение, но и обогащает множеством интереснейших знаний из средневековой истории и культуры.

Сабин Баринг-Гоулд , Сабин (Сэбайн) Баринг-Гоулд (Бэринг-Гулд) , Сэбайн Бэринг-Гулд

Культурология / История / Религиоведение / Мифы. Легенды. Эпос / Образование и наука
Хлыст
Хлыст

Книга известного историка культуры посвящена дискурсу о русских сектах в России рубежа веков. Сектантские увлечения культурной элиты были важным направлением радикализации русской мысли на пути к революции. Прослеживая судьбы и обычаи мистических сект (хлыстов, скопцов и др.), автор детально исследует их образы в литературе, функции в утопическом сознании, место в политической жизни эпохи. Свежие интерпретации классических текстов перемежаются с новыми архивными документами. Метод автора — археология текста: сочетание нового историзма, постструктуралистской филологии, исторической социологии, психоанализа. В этом резком свете иначе выглядят ключевые фигуры от Соловьева и Блока до Распутина и Бонч-Бруевича.

Александр Маркович Эткинд

История / Литературоведение / Политика / Религиоведение / Образование и наука