Новый дом

Команда корабля ликовала — если смотреть на открытую планету в иллюминатор, то казалось, что звездолет вернулся на Окану. Восторженные возгласы ученых не умолкали, и было от чего. Третья по счету от звезды, водно-кислородная планета, названная Новой, на три четверти покрытая водой, изобиловала богатством животного и растительного мира. Если бы Нова попалась исследователям в самом начале экспедиции, ни в какую другую галактику, ни на какую другую звездную систему они бы не полетели — имеющегося здесь генетического материала хватало с лихвой не на одну экспедицию. Огорчало, что на полное исследование не только звездной системы, но даже этой одной планеты ресурсов звездолёта уже не осталось. По-хорошему, согласно всем имеющимся инструкциям, вместо начала исследования открытого мира экипажу звездолёта полагалось вернуться на Окану, чтобы по возвращению на родину собрать новую экспедицию, полностью подготовленную для исследования Новы. Однако жажда лавров исследователей-первооткрывателей была слишком велика, подогреваемая к тому же знанием сложившихся проблем с формированием повторной экспедиции, поэтому ученые, посовещавшись, решили наплевать на инструкции, зная, что, с учётом сложившейся в империи политической и экономической ситуации, во второй раз на Нову они, скорее всего, никогда уже не попадут. Вращающийся вокруг звезды десяток планет и планетоидов с обширным поясом астероидов были поверхностно изучены автоматическими зондами, материалы помещены в архив без просмотра, анализа и систематизации — до лучших времен, когда у учёных дойдут до этого руки. Считанные дни, выделенные капитаном звездолета для проведения исследования планеты, были заняты лихорадочным забором и размещением в хранилищах звездолёта образцов с третьей планеты — в спокойной обстановке обратного полёта ещё будет время на их изучение. Несколько более подробно относительно остальной территории планеты автоматами было изучено два обширных лесных массива — один в центре материка, расположенного в южном полушарии и тонким перешейком соединенного с примерно таким же по площади материком северного полушария, и ещё один — на противоположной стороне планеты, также почти в центре ещё более огромного северного материка[17]

. Громадная площадь, занимаемая лесами, позволяла развиться под их сенью не только богатой фауне, но и теоретически зародиться разумной жизни[18]

. И пусть разумной жизни в поверхностно исследованных лесах автоматическим зондам обнаружить не удалось, собранные материалы все равно ошеломляли. Объем собранной информации и биологических образцов, превышающих сотни тысяч экземпляров, превосходил самые радужные прогнозы и был достаточен для написания не одного десятка научных диссертаций. Такого душевного подъема экспедиция не испытывала, казалось, с момента старта с Оканы. Забывая про отдых, сон и еду, ученые трудились на износ, наполняя зоологические и ботанические уровни под завязку уникальными образцами. Иногда зонды, работающие в автоматическом режиме, хватали всё подряд — если бы была возможность унести всю планету, ученые непременно сделали бы это. Даже на первичный анализ взятых образцов времени не было — все сжатые сроки, выделенные капитаном корабля на проведение обследования, давно и безнадежно прошли, с боем выгрызались каждый дополнительный ри, каждая бесценная нуна. Наконец, терпение капитана Тэя подошло к концу, звездолет, несмотря на жалобные вопли исследователей, отозвал все исследовательские зонды и челноки, так и не выполнившие до конца заложенную в них программу исследований, и лег на обратный курс. Суматоха улеглась, технический персонал занялся текущими делами, которых всегда в избытке в дальней экспедиции, а научный отдел бессовестно отсыпался, отходя от исследовательско-собирательского марафона. Спешить было некуда, звездолет постепенно входил в степенный, размеренный график обычного космического путешествия.

* * *

Второй месяц возвращения на Окану проходил буднично и скучно. Айлинэри ела, спала и работала — больше заниматься на звездолете было абсолютно нечем. Зоологический отдел звездолёта, в просторечье называемый зооуровнем, был забит образцами иномирной фауны под завязку, по максимуму. Необычные, никогда ранее не виданные животные будоражили воображение — казалось, ожили древние мифы и легенды, так что зооуровень давно пора уже было переименовывать в бестиарий. Разбитый на тысячи комнат-ячеек с автономными входами, он частично состоял из полностью закрытых секций, а частично — представлял огромную общую площадку, перегороженную на клетки металлическими решетками с мелкой ячеёй. Вольеры функционировали полностью автономно — искин корабля, следуя заложенной в него программе, автоматически подавал в каждую ячейку воду и еду, сгенерированную исходя из скопированной зондами естественной среды обитания и предварительных данных исследований пищевых потребностей населявших зооуровень организмов, очищал воздух, включал и выключал освещение, удалял продукты жизнедеятельности населявших её образцов…

* * *