Новый герой

– Это ваши жизненные силы. Когда вытягиваете карту войны, жизненные силы убывают и число на вашем замке автоматически уменьшается. На всех картах, кроме карт волшебства, проставлены баллы: они либо прибавляют жизненных сил, либо их отнимают. Если вытянуть карту войны… – Лизбет вытянула из своей колоды карту с изображением дикого кабана, на которой значилась цифра 3, поднесла её к дворцу Оскара – и на нём вместо 25 баллов стало 22. – У каждого сейчас по пятьдесят карт. Нужно отобрать двадцать. Есть агрессивные карты, а есть пассивные… – Лизбет вытянула очередную карту и сунула её Оскару под нос. – Это Рольх, он отнимает всего одну силу, зато может уничтожить любую карту противника, потому что он отравитель. Но только один раз – после этого Рольх погибает. А это карта крепости. Разыграть её, то есть положить перед собой, значит возвести стену, и тогда вас не смогут атаковать картой войны. Противник должен сначала нейтрализовать карту крепости. Всё понятно?

– Ага, – кивнул Флориан и принялся отбирать карты.

Оскар слушал Лизбет не очень внимательно. Когда через пару минут она умолкла, все четверо поставили перед собой по стопке из двадцати карт. Оскар выбирал свои будто в трансе, не задумываясь, какие лучше оставить. Им овладело странное беспокойство – он сам не понимал почему. После того как перед ним мелькнула карта Рольха, глаза словно затянуло пеленой. Оскар вскочил с места и схватил Рольха – уродливого гнома с хитрым взглядом: эта карта отнимала жизненную силу.

– Отравить! – громко выкрикнул он. Остальные ошеломлённо уставились на него, а Паникёр свалился с жёрдочки Оскару на кровать и со страху зарылся в одеяло. Из кухни вылетела разъярённая Нямхен, которая всегда будто чувствовала, когда обижали Паникёра.

– Ты, наверное, недопонял правила. Смотри… – начала Лизбет.

– Нет-нет-нет! – перебил Оскар. – Это вы не поняли! Надо отравить Огненную Бурю! Накормить её чем-то острым! Не важно, чем! Все говорят, что драконы обожают перец…

– Всё так, – подтвердил Горанд. – Обожают.

– …но он для них очень вреден! Если я дам Огненной Буре что-то острое, она непременно это сожрёт, а потом будет пукать огнём несколько недель и не сможет участвовать в битве. – Оскар горящими глазами оглядел друзей. Похоже, его идея не очень-то их вдохновила.

Горанд потёр подбородок. Флориан нервно сглотнул. Лизбет скептически приподняла брови.

– И как же ты её накормишь? – спросила девочка. – Дракониха живёт в королевском дворце!

– Пока не знаю, но что-нибудь придумаю.

Всю ночь Оскар пролежал в постели без сна, свернувшись калачиком и размышляя. Но вовсе не о горьком поражении в «Битве за Баат» (в отличие от Флориана, он так и не сообразил, в чём заключалась суть игры). Ему было всё равно. Стоило подумать о куда более важных вещах. Как сладить с Огненной Бурей? Где именно держат дракониху? Разлучается ли когда-нибудь с ней королева? Что, если они даже спят в одной комнате?

Но даже если он обо всём разузнает – как выбраться из дома рыцарей? В одиночку ничего не получится. Кто ему поможет? Мракобес ходит где вздумается. Но гоблин Оскара терпеть не может, даже ненавидит. Нет, на него рассчитывать не приходится.

На Тухо Блесколокона тоже. А стражник-великан Громила, наверное, даже человеческого языка не понимает. Он вообще умеет разговаривать – или только рычит как злая математичка фрау Краузе?

Мысли вертелись по кругу. Нужно улучить возможность улизнуть. Обязательно. Вот только бы ещё немного времени…

В конце концов Оскар решил не ходить с утра на тренировку. Он притворится, что заболел, а сам тем временем придумает план. К тому же ему вовсе не хотелось, чтобы Огненная Буря опять над ним потешалась.

Оскар остался доволен своим решением. Завтра он поговорит с Нямхен с глазу на глаз. Кухонная фея сумеет приготовить острое лакомство, от которого у любого дракона потекут слюнки. Только вот захочет ли она помочь? На это оставалось лишь надеяться. Сам Оскар сумел бы разве что поджарить яичницу. А на яичницу, пусть и перчёную, Огненная Буря вряд ли польстится – это ясно как день.

Температура 113 градусов!

На следующее утро Оскар, притворившись больным, остался лежать в постели – как перед контрольной по математике. Он изобразил сильную простуду с жаром и ломотой во всём теле. Пока на него никто не смотрел, пощекотал нос пёрышком из подушки – и громко расчихался. Жалобно застонал, накрылся с головой одеялом и тихонечко захихикал.

Остальные уже позавтракали, накормили драконов и теперь готовились к тренировке – Горанд натянул сапоги, Флориан водрузил на голову шлем.

– А ты оставайся в постели, – сказала Лизбет Оскару и поставила рядом с его кроватью тарелку с парой булочек и чашку с какао. – Завтра должно стать полегче, – утешила она на прощание.

Флориан обернулся и помахал ему.

Только рыцари скрылись из виду, как к Оскару подлетела Нямхен и положила ему на лоб ледяную ладонь:

– Ага! – Фея грубо приподняла ему веки и посветила в глаз настольной лампой. – Ага! – повторила она. – Секундочку!