Новый год — пора сражений

Судя по всему, за дверью кто-то был. Кто-то опасный. А так как замок был выжжен напрочь, а этот кто-то не спешил врываться, значит, он знал, кто и в каком количестве находится внутри.

И, кажется, Егору этот «кто-то» был известен.

Сняв лазерное ружьё с предохранителя, копирайтер медленно (пол коридора натужно скрипел под его ногами) подошёл к двери и спросил:

— Дирнер, это ты?

— Я, — донёсся с площадки первого этажа знакомый голос с лёгким акцентом.

— Чего пришёл?

— У тебя есть одна вещь, которая принадлежит мне. И я хотел бы получить её обратно — в обмен на твою жизнь. Но только на твою.

— Ты с дуба рухнул?! У меня тут девушка сидит плюс куча чебов, которые ненавидят таких, как ты, лютой ненавистью! Так что условия неприемлемые.

— Это ты с дуба рухнул, приятель: меня удерживают от того, чтобы прямо отсюда расстрелять всю вшу компанию, лишь остатки моей собственной доброты. Но так и быть: назначь свою цену за пульт.

— Гарантия жизни мне, моей девушке и всем чебам в этой квартире, — подумав немного, сказал Егор. — И ты расскажешь, зачем нужен пульт. Только правду: я не поверю, что это всего лишь сигнализация от флаера.

— Ну… я согласен. — Лёгкость, с которой это было произнесено, насторожила Егора. Так в книгах и фильмах обычно говорили с теми, кого собирались убить. Палец копирайтера напрягся на кнопке стрельбы, но до нажатия не дошло. Пока не дошло. — Хочешь услышать, зачем нужен пульт? Хорошо, я расскажу тебе. Правду, как ты и хотел. Устройство предназначено для того, чтобы контролировать чебов, которым перед вторжением были вживлены в шею чипы с микрозарядом взрывчатки, активируемым с помощью этого самого пульта. Поэтому, как только ты отдашь его мне, в твоей квартире появятся примерно полтора десятка трупов. А если всё же решишь поиграть в героя, знай: я выстрелю первым.

— Ну-ну. Зато у нас два лазера, а у тебя только один, — ответил Егор, посмотрел на замершего в ожидании и ничего не понимающего Хшера и взглядом указал на окно в кухне.

Пару секунд лидер чебов вникал в смысл этого знака, затем всё-таки вник и повернулся к толпившимся там бойцам, шепча что-то и указывая на него пальцем.

Одновременно с выстрелом и звоном разбитого стекла Егор упал на пол и выпустил лазерный луч по двери, немного приподняв ствол оружия. «По ходу, если я уцелею, первое, что мне придётся сделать, — это капитальный ремонт», — подумал он, напоследок ещё раз стреляя в дверь, из-за которой вдруг вырвался такой же луч, к счастью, ушедший едва ли не в потолок, поднимаясь на ноги, но всё ещё пригибаясь — и разворачиваясь к кухне, откуда из окна на улицу уже выпрыгивали чебы.

Хшер стоял на табурете и следил за тем, как его подчинённые проворно покидают квартиру. Заметив Егора, вбежавшего в тесное помещение, командир отряда протиснулся мимо него и, встав лицом к входной двери, стал поливать её когерентным излучением из «посоха». Не до конца понимая, что это: самопожертвование или просто прикрытие отхода, — Егор отвернулся и вслед за последним из остальных чебов, придерживающим забинтованную руку, осторожно выскочил в окно, чудом не порезавшись о торчащие со всех сторон острые осколки.

С этой от дома располагался длинный ряд гаражей, но между ними и старенькой девятиэтажкой стояло нечто, заслонявшее от взгляда несколько маленьких стальных коробок.

Флаер. Очевидно, на нём Дирнер и прилетел, после чего обошёл здание и собрался вломиться домой к Егору…

«И как мы это проморгали?..» — подумал копирайтер, помогая вылезти из окна Марине, которая сумела вовремя сориентироваться в ситуации, и не думая о том, как он так точно угадал, куда следует валить из квартиры, и устремляясь вслед за чебами к машине, китовой тушей маячившей в окружающей мгле, и держа за руку свою девушку, которая — вот смех! — другой конечностью прижимала к себе пакет с недоеденными чипсами и бутылку колы.

Увидев, что никто не залезает внутрь и все чебы толпятся у дверей, скорее всего, в задней части аппарата, Егор понял: «Ах вот оно что… этот вредный „дед-мороз“ заблокировал вход в салон… Но кабину-то он должен был оставить открытой, — чтобы не заморачиваться с отпиранием, если пришлось бы спасаться от нас, захватив пульт…»

Подумав так, Киселёв отпустил руку Марины, которая (в смысле: Марина, а не рука) продолжила бежать за ним по пятам, с облегчением заметил сзади Хшера, с тревогой — зелёные световые иголки, выстреливающие из окна дома, и обежал флаер в поисках кабины. Наконец, заметил какую-то дверцу, рванул на себя и — о чудо!!! — та открылась!

— Запрыгивай, — сказал он Марине, за руку втаскивая девушку внутрь и осматривая кабину.

Ничего сверхъестественного, разве что фантастическое: два кресла, перед ними — лобовое стекло и мерцающая огнями голограмм с непонятными символами приборная панель, за — металлическая переборка. И всё это освещалось парой мощных лампочек в двухметровом потолке.