Новый Макиавелли

Сразу после партийной конференции, которая имела место тремя неделями позже, мы отправились в Москву, ибо и на нее возлагали изрядные надежды. Путин держался напряженно, повторял, что предупреждал Запад об угрозе со стороны исламских экстремистов. Посетовал на то, что его не пригласили на заседание лидеров ведущих стран, а также на недостаточно уважительное обращение с ним американцев. Поехали к Путину на дачу, сыграли партию в снукер, позвонили Бушу. Путин согласился поддержать операцию в Афганистане и в последнюю минуту предпринял попытку уломать Тони на визит в Таджикистан с ним вместе, раз мы все равно в Пакистан собрались. По словам Путина, Таджикистан — идеальная база для начала афганской операции; впрочем, мы знали о переговорах американцев с узбекским руководством о предоставлении базы, целью же Путина было показать, чья рука правит обоими «станами», и не допустить их альянса с американцами. Мы отклонили предложение.

В Исламабад мы летели на старом «VC-10»; кстати, то был его последний путь, потом машину списали. Так вот: «VC-10» не мог подняться на достаточную высоту, чтобы пролететь над горой Каракорум, и мы обозревали ее сбоку. По мере приближения к Пакистану команда проявляла все больше нервозности. Снижаться надо было по спирали, чтобы не подстрелил какой-нибудь «Стингер»; когда мы наконец сели, команда разразилась довольно неуместными аплодисментами (обычно аплодируют пассажиры). Аэропорт был окружен военными; солдаты охраняли все дороги в президентский дворец. В кабинете Мушаррафа от солдат было яблоку негде упасть; что характерно, солдаты щеголяли старинной формой, в частности тюрбанами с плюмажами. Тони и Мушарраф проследовали в кабинет для разговора с глазу на глаз; в это время телохранители распахнули дверь и стали внимательно следить за прислугой, накрывавшей на стол к чаю. Я спросил помощника Мушаррафа, что бы это значило; он назвал меру необходимой — дескать, во дворце полно желающих свести счеты с президентом. Мушарраф охарактеризовал муллу Омара как человека не от мира сего, который думает о загробной жизни, жизнь нынешнюю в грош не ставит. В общем, Мушарраф обещал нам поддержку.

По возвращении в Лондон мы застали коллег за обсуждением необходимости постройки бункера на Даунинг-стрит, 10. Я высказался против. В конце концов, ответственность ляжет на американцев, не на нас. Конечно, для премьера велико искушение стать кабинетным главнокомандующим, когда военная кампания только-только развязана, но зато на него и все неудачи валят. Политическим лидерам следует семь раз отмерить, прежде чем принять стратегический план, и ни в коем случае не брать на себя разработку тактических военных планов, как бы соблазнительно это ни было. Тактические военные планы должны разрабатываться боевыми генералами. Майк Бойс в результате планирования на полгода вперед сократил личный состав, требуемый для афганской кампании, до сорока тысяч человек.

Наконец в нашем «туре военной поддержки» дошла очередь до Сирии, Саудовской Аравии и Израиля. Президент Ассад, совсем недавно наследовавший своему отцу, проявил изрядное дружелюбие. Его жена воспитывалась в Британии, а тесть возглавлял ячейку консервативной партии в Эктоне. У него с Тони состоялся продолжительный и доверительный разговор, в то время как мы спорили с министром иностранных дел, человеком старой, советской закалки. Затем Ассад повел Тони и всех нас через базар, к мечети, некогда бывшей церковью Святого Павла. В машине, полагая, что его не слышит никто, кроме Тони, Ассад разоткровенничался о трудностях проведения реформ в Сирии. Однако часом позже в зал, где должна была состояться пресс-конференция, вместе с Тони входил уже другой человек. Ассада словно подменили. Я перехватил тревожный взгляд Тони, когда Ассад пустился критиковать Израиль и превозносить террористические группировки. Британской прессе это понравилось — еще бы, полный конфуз для премьер-министра. Впрочем, Ассад ничего не имел против войны в Афганистане; войну поддержала и Саудовская Аравия. Таким образом, мы преуспели в создании настоящего мирового альянса.