Новый Мир ( № 1 2006)

Теперь-то жизнь Панина превратится в ад! Ни одной спокойной ночи, ни одного здорового глубокого сна. Останется только сидеть на кровати и прислушиваться к подступающему с четырех сторон шепоту, ожиданием умножая страхи и предчувствия, обступающие тесным кругом в гробовой тишине.

— Подлец! — не унимался Виталий Сергеевич, открывая ключом квартиру. — Подлец! Надо же ляпнуть… Даша! — позвал Виталий Сергеевич, быстрым шагом проходя по комнатам. — Наташенька!

“Черт настоящий! Черт! Каркает вороной! Каркает!”

— Ка-а-аррр! Ка-а-аррр! — сымитировал Виталий Сергеевич черную птицу, приподняв к плечам согнутые в локтях руки. — Ка-а-аррр!!

Забытая песня

Карасев Евгений Кириллович родилс в 1937 году. Человек сложной судьбы, много лет провел в местах заключения. Поэт, прозаик, постоянный автор “Нового мира”. Автор нескольких лирических сборников. Живет в Твери.

 

Последний снег

На весеннем поле остатки снега, ноздреватого,

источенного солнцем, как оседающие клочья пены ушедшей воды.

Вальяжные грачи, еще более напыщенные спросонок,

шастают, собирая последки прошлогодней страды.

Я далек и от этого поля,

и этих грачей, похаживающих важно.

Тогда почему исправную машину с баком полным

я остановил подле неприметной пажити?

Здесь такое же, как и везде, небо,

лес не гуще, не реже.

А может, земля, высвобождающаяся от снега,

позвала подышать ее надеждой?..

 

Пробуждение

Как незаметно зазеленели деревья,

еще вчера тянувшие голые ветви,

словно дрожкие струны. Будто обратились в новую веру,

языческую и юную.

Среди горького, грустного —

перевернутых уличных урн, дворовой грязи —

теплящиеся салатовым цветом безлистные прутья

походили на пробившийся одушевляющий праздник.

Я был счастлив безмерно,

вдыхая витающие в воздухе пахучие гранулы.

И, кажется, тоже принимал неведомую веру,

стоя под сводами обретенного храма.

 

Свет на дороге

Памяти Николая Аракчеева.

Колодезная тишина храма.

Свечей сухое потрескивание.

Лики святых в золоченых рамах,

словно под ледком потресканным.

Полов холодные плиты,

гроб — пугающим особняком.

Заупокойная молитва.

И в горле соленый ком...

Ты ушел от нас, Коля,

не успев постареть.

Никто уже дров не поколет

для мангала на осиротевшем дворе.

Суетой обернулись многие

редкие вещи: старинные часы, статуэтки в горке —

разве они утешат

несказанное горе?

Но у тебя, дружище, остались дети —

единственное по-настоящему дорогое.

Ты будешь для них светом

на непроглядной дороге.

 

Забытая песня

Нежданно всплыл в памяти слепой Илюша,

исполнитель жиганских песен, тянувший свои рулады в пивнушках в послевоенную пору,