Новый Мир ( № 1 2012)

Парщиков пишет Вячеславу Курицыну: «…если говорить о поэтах близкого мне склада, то очевидно, что там все еще впереди, потому что для объезда тех мощностей, которые получили раскачку просто до одурения подкожным языком, нужно физиологическое взросление, и, подобно итальянским герметикам или новогреческой плеяде, они получат выразительность на других возрастных ступенях, чем те, кто набрел на материал с более мягкими углами и решениями <…> Не оплошно и Володя Аристов употребляетшкола, а ненаправление,  т. е. констелляция обретет полноту только при возникновении учеников, и мне интересно, достигнет ли банда такой кульминации и в какой неожиданной форме появятся пресловутые ученики»[24]

.

Кажется, прогноз сбылся.

[1]Опрос, посвященный «традиции» и опубликованный в журнале «Воздух» (№ 4 за 2010 год) показывает, что «традиция» понимается именно диахронически, но вместе с тем не как общий, групповой «канон», а как предмет свободного, индивидуального выбора.

[2]К у з ь м и н  Д м и т р и й. Постконцептуализм. Как бы наброски к монографии. — «Новое литературное обозрение», 2001, № 50.

[3]

«10/30. Стихи тридцатилетних». М., «МК Периодика», 2002.

[4]Из-за чего Сергея Гандлевского, например, то и дело причисляют к «концептуалистам».

[5]См.: «Неканонический классик: Дмитрий Александрович Пригов». М., «Новое литературное обозрение», 2010.

[6]

См. заметку-отчет Т. Бонч-Осмоловской и А. Привалова на сайте «Новая литературная карта России».

[7]Я убеждена, что происходящее на «литературной сцене» — всегда неслучайно.  Это своего рода симптом, выявляющий глубинные динамические процессы, идущие в литературе, — процессы борьбы установок, стилевых доминант и т. п.

[8]К у к у л и н  И л ь я. Агентурный отчет о воскрешении чувств (поэзия Алексея Парщикова в европейском культурном контексте. — «Комментарии. Журнал для читателя», №

st1:metricconverter productid="28. М"28. М/st1:metricconverter., «Русский Гулливер», 2009. Далее — «Комментарии» с указанием страницы.

[9] Статья писалась летом 2011 года. Есть ощущение, что историческое время, с осени 2011 года начиная, претерпело существенное ускорение. Многие тенденции, отмеченные автором статьи, внезапно ушли, многие — развились по несколько неожиданной траектории. Так, внелитературные факторы выстроились таким образом, что тезис о «последней эпохе широкой известности», пожалуй, преждевременен.

[10]Не будучи свидетелем событий, я опираюсь в своих выводах на имеющиеся мемуары и устные свидетельства.