Новый Мир ( № 1 2013)

…И все-таки лучшие современные поэты, как я вижу, больше заинтересованы не в том, чтобы «оправдаться» своими коллекциями (и даже не в том, чтобы благодаря их азбукам дети научились побыстрее запоминать буквы), но в том, чтобы с детьми поиграть. Причем поиграть — учитывая особенности детской психологии. В своей знаменитой книге «От двух до пяти» Чуковский пишет, что всевозможные путаницы и перевертыши потому-то так нравятся детям, что они обожают мгновенные «разоблачения», прекрасно понимая, что море загореться не может и что мышам никогда не загнать кошку в мышеловку. Продолжая эту древнюю традицию, поэт и переводчик Михаил Яснов создал «Азбуку с превращениями», где необходимость «разоблачения» заложена не только в смысл, но и — что очень важно — в звукопись:

 

Я утром вышел рано-рано,

Гляжу — пасутся два БАНАНА!

          («Банановое пастбище»)

 

Конечно, художник тут немного помогает читателю: на картинке два почти михалковских барана разделывают под пальмой бананы.

Работает Яснов виртуозно: то букву отрежет («Среди ветвей туман повис, /  В траву слетает рыжий ЛИС»), то — заменит («Я узнал, что носит Ваня / Перочинный НОС в кармане»). Для «полного оправдания» в этих стихах подходят, пожалуй, только названия; первое двустишие называется «Лесная лирика», а второе — «Новость».

Год тому назад в Питере под грифом «Азбука для всех» (издательская фирма «ГРИФ» при участии «ДЕТГИЗа») вышла книга Яснова «Эрдельтерьер и буква „Р”».

Там, в уважительно-взрослом предисловии к своему маленькому читателю, вспоминая старинный проект «День Открытых Зверей», Яснов сообщил, что главным в тех старинных стихах-песнях (музыку писал Григорий Гладков) был совсем не принцип «коллекционности», но нечто другое.

А именно то, «что „звериные” портреты на самом деле становились портретами (зарисовками, этюдами) того, что происходит внутри нашей речи: буквы, фразы, рифмы требовали не меньшего внимания, чем герои стихов».

И дальше — драгоценные для меня слова. «Вот и эта книжка — очередной вклад в нашу общую копилку

поэтической игры, того праздника звука и слова, которым, если внимательно вслушаться и всмотреться — может стать любовь к родному языку».

Вот где она, цель-то.

Ну и, конечно, любовь к тем, кого Есенин никогда не бил по голове.

 

Оно

Стояло около —

И очень громко чмокало.

 

Хвостом

Стучало по полу —

И очень громко топало.

 

Потом мне стало так смешно,

Когда оно меня нашло

 

И прямо из-под стула

В лицо меня лизнуло!

                       («Оно»)