Новый Мир ( № 10 2007)

Приходится сожалеть, что из ответных писем Иваска за эти годы сохранились лишь небольшие фрагменты. Но творчество Иваска последующих лет дает основание предполагать, что он был человеком религиозным. В одном из поздних своих писем к Чиннову Иваск, говоря о своей вере, ссылался на известное высказывание: “Если Иисус Христос говорил, что Бог существует, этого достаточно, чтобы и мне поверить в его существование”. В 80-е годы Иваск так писал о себе: “Перенимая английскую терминологию — считаю себя в поэзии метафизиком. О Христе нигде в стихах не упоминаю. Христос — высшая святыня. Христос — живая история…”15

В 80-е годы Чиннов писал о себе так:

Мне говорят, что я агностик

(Я этим прозвищем не горд),

И мне показывает хвостик

Худой зелено-черный черт.

Ах, к черту черта! Я три года

Готовлюсь к райскому лучу.

Зачем, о Господи, свобода?

Блаженства светлого хочу!

(Из книги “Автограф”. США, 1984)

С годами Чиннов все чаще пишет гротески. Серьезность и юношеская ранимость, которые видны в ранних письмах, скрылись за маской шутника, ироничного, остроумного, охотно подсмеивающегося в том числе и над собой.

После 1935 года, которым заканчивается публикуемая переписка, Чиннова и Иваска продолжала связывать настоящая мужская дружба, хотя они никогда не жили в одном городе.

Ю. П. Иваск после войны оказался в лагере для перемещенных лиц в Гамбурге. В 1949 году с женой Тамарой (их познакомил Чиннов, в письмах это Тамара Шмелинг) переехал в США. Защитил докторскую в Гарвардском университете. Потом в разных университетах США преподавал русскую литературу. Был с 1955 по 1958 год редактором вышеупомянутого журнала “Опыты”. В эмиг­рации вышло шесть сборников его стихов, поэма. Он составил антологию эми­грантской поэзии, подготовил издание книг В. Розанова, Г. Федотова, написал биографическую книгу о К. Леонтьеве. Автор многих литературоведче­ских статей. Похоронен в Амхерсте (США), где и жил последние годы.