См. также: “Герман. Шесть с половиной” — “Время MN”, 2003, 19 июля
;монологи Алексея Германа, записанные Мариной Токаревой в разное время. Например: “Отец [Юрий Герман] все время где-то мотался, зарабатывал, крутил бешеные романы. Один из них, через всю их жизнь, был с Ольгой Берггольц. Не так давно ее сестра принесла мне папины записки. Берггольц их сохраняла, но на всякий случай (вдруг ГБ отыщет) тут же, на обороте комментировала. Во время войны он ей пишет что-то вроде: „Может, лучше, чтоб сюда вошли англичане, это единственный способ избавиться от этих нелюдей (имея в виду советскую власть)”. Она отвечает: „Юра, тебе нужно лечиться!” В 49-м он пишет: „Пора ложиться на дно и тушить фонарики!” А она: “Юра! Ты сошел с ума. В то время, как наша страна...” и так далее”. Алексей Герман — о своей молодости: “Девица, от которой в Выборге я подхватил триппер, на вид была абсолютная Гретхен”.
См. также:
Наталья Серова,“„Осенняя соната” Алексея Германа” — “Русский Журнал”, 2003, 24 июля;“В общем, смотреть на все это [„Хрусталев, машину!”] почти невозможно не потому, что мера страдания превышает возможности нормального человека, а просто потому, что ничего не понятно — попросту и не видно, и очень плохо слышно. <…> Алексей Герман делал гениальный фильм о ненависти к культу, а сделал — о неприятии жизни вообще. Воронка ненависти к власти, закрученная в русской литературе со времен критического реализма XIX века, засосала его, и ненависть к проявлениям зла трансформировалась в неприязнь к жизни вообще тем вернее, чем меньше иллюзий и идеализма осталось у мастера. <…> Предваряя показ своего фильма на канале „Культура”, Алексей Герман прямо сказал, что фильм направлен против культа, и добавил, что тем, кто не выдержит и переключит телевизор на другой канал, будет потом стыдно. Это, возможно, последняя иллюзия, оставшаяся у автора апологии пессимизма”.