Новый Мир ( № 2 2007)

Антигерой, не будучи кем-то или чем-то, не может существовать не проявляясь. Он представляет собой чистую явленность, одно только явление — без сущности. Его сущность есть его явление, его явление есть его сущность. Быть и казаться для подпольного — одно: если нет других, то нет и антигероя. Бытие антигероя является частью бытия других. Антигерой представляет собой чистую акциденцию, он есть другой для самого себя. Другой, его образ и бытие господствуют над антигероем.

Другой — господин, антигерой — раб.

Антигерой состоит в абсолютной зависимости от других и существовать без них не в состоянии, он идет к другому и стремится сделать себя нужным другому. Но другой должен принять антигероя, должен его услышать, а чтобы его понять, чтобы его воспринять, он должен совлечь с себя самого свою собственную сущность, стать самому человеком без плоти и без крови, стать самому ничем. Только при этих условиях он может услышать совершенно для него чуждые речи антигероя и войти с ним в контакт. И этого антигерой от него требует. Антигерой требует от героя оставить “труды и дни” и стать ничем для самого себя, он требует от него уподобления себе. Он “снимает непосредственность” героя, а вместе с ней часто сдирает с него кожу, подвергает пытке. Антигерой, не будучи в состоянии обойтись без другого, любит его, но его любовь есть его ненависть. Другой — часть самого антигероя, некий для него объект и средство, только образ в его сознании, персонаж романа его жизни, бледная тень и призрак, существо без плоти и крови. Чтобы быть с другим, антигерой должен быть вампиром, который пьет кровь другого. Антигерой — субстанция, другой для него — акциденция, часть его самого.

Антигерой — господин над телом и душой другого, другой — раб антигероя.

Антигерой страдает от одиночества и от общения. Когда он один, он рвется к другим, когда он с другими, он рвется к самому себе. Он — личность, поскольку безличен, безличен, поскольку личность, раб, поскольку господин, господин, поскольку раб. Антигерой настроен на другого, на диалог с ним, структура его сознания абсолютно диалогична, но этот диалог он стремится закрыть, превратить его в монолог, оставив за собой последнее слово. Его сознание диалогично, поскольку монологично, монологично, поскольку диалогично.