Читаем Новый Мир ( № 3 2007) полностью

— А, — холодно отметила Лоис. — Программа включает не только нас, я вижу. Ваша подруга?

Элиаз обернулся и широким жестом подгреб к себе бедную мышку:

— Я приготовил вам сюрприз! Познакомьтесь: Маша!

— Действительно сюрприз, — пробормотала Лоис. — Вы, помнится, обещали, что примете нас одних.

Не делает ли он ошибки? Элиаз забеспокоился. Эх, вернее, конечно, было выставить ее через заднюю дверь, велеть тихо пересидеть во дворе, пока не уйдут. Но теперь поздно. И он бодро продолжал:

— Маша всего неделю в нашей стране. — (“Четыре месяца”, — прошелестела мышка). — Новая иммигрантка из России! Моя коллега! Я ей тут... — он слегка замялся, — знаете, первое время трудно им... надо же немного помочь...

Нет, расчет был правильный. Даже у Лоис слегка расслабился сжатый рот, а раскисшая пара сразу оживилась, оторвалась от Лоис, приступила к девушке, начала расспрашивать. Элиаз услышал сакраментальный вопрос: “Вы счастливы в Израиле?”, ответа дожидаться не стал, сразу выключил слух в этом направлении. Теперь все усилия надо было сосредоточить на Лоис, стереть с ее лица брюзгливую усмешку. Успех будущей сделки зависел от нее. Он подошел к ней вплотную.

— Я знал, что вы вернетесь, — проговорил он негромко.

— Да, нам понравились ваши работы, — сухо ответила Лоис.

— Я вас ждал.

— Однако и без нас не скучали.

— Явасждал. И ее пригласил специально, чтобы разбить вашу тесную троицу.

— И преуспели. — Лоис слегка улыбнулась, показав свои острые белые зубы. — А что теперь? Показ настоящих картин?

— А теперь... Друзья! — громко объявил Элиаз. — Теперь, прежде чем перейти к картинам, мы идем есть!

— Мы будем ужинать у себя в гостинице, — слабо возразил муж.

— Есть, есть, без возражений! — Мягкими движениями рук Элиаз направил всех к выходу. — В гостинице? Ну нет, я покажу вам настоящий couleur locale3! Приглашаю вас в иерусалимскую харчевню, куда не зайдет ни один турист, где едят только местные!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза