Новый Мир ( № 3 2007)

Когда на собеседовании в обкоме комсомола предупредили, что более одного паласа привозить нельзя, самая старшая в группе, направляющейся в ГДР, некрасивая и изможденная девица с начесом сухих волос, громко, в голос, зарыдала. Потом выяснилось, что ей на путевку сложились две семьи — ее и мужа — с единственной целью привезти несколько паласов. (Если кто не помнит, так назывались синтетические ковры.)

Из той же поездки, кажется, 1975 года.

Два парня тащили с собою (поездка была поездом) хоть по тем временам и портативный, но тяжеленный пузатый телевизор в надежде где-нибудь в ГДР посмотреть по нему порнуху из ФРГ, будучи убежденными, что по телевидению капстран только ее и показывают.

В первом же немецком городе, Котбусе, вечером в ресторане отличился помощник машиниста Валера, страшно похожий обликом на знаменитого тезку с Таганки. Когда столики обносили подносом с коньяком, он пытался вырвать его из рук официанта. Попозже, набравшись, войдя в туалет и не видя меня, он от двери громко заявил: “Ну вы, немцы! Я вам прямо скажу: я пришел поссать!”

Случайно ли Никита Михалков тяготеет к ролям негодяев? И дебют его в кино состоялся в ныне полузабытом фильме “Приключения Кроша” (по А. Рыбакову), где он играл врожденного афериста, малолетнего прощелыгу, на производственной школьной практике сразу пристроившегося на склад. Ротмистр Минский (“Станционный смотритель”), погубивший бедного смотрителя. Паратов (“Жестокий романс”), еще более аморальный, чем у Островского, “мачо” середины позапрошлого века. Железнодорожный бригадир, хам и спекулянт (“Вокзал для двоих”). Эпизодический хам же, но уже кинорежиссер в “Полетах во сне и наяву”, еще, может быть, что-то. И насколько убедительнее эти роли, чем благородный комбриг в “Утомленных солнцем” или до смешного оперный Александр III в “Сибирском цирюльнике”.

Жизнь дает немало примеров, когда человек неожиданно и, увы, запоздало обнаруживает свое призвание. В чьих-то мемуарах (так и не вспомнил, в чьих, считал, что Вертинского, но оказалось — нет) есть рассказ о шеф-поваре эмигрантского русского ресторана, бывшем губернаторе. Он наслаждался жизнью, проводя день на кухне, делая пробы, или самолично закупая на рынке провизию. На вопрос, не жалеет ли тот об утраченном положении, мемуарист получил признание в наконец-то обретенной гармонии существования.