Читаем Новый Мир ( № 3 2008) полностью

Полдень был хорош: солнечный, теплый, прозрачный… Я сидела на скамейке у белорадовского пруда и грызла шоколадные галеты. Пруд только что освободился ото льда, и вода отблескивала, как серебряная парча на изломах. Где-то на дне спали вечным сном младенцы. Над парчой летел малиновый звон, низко кружила стая грачей. Я услышала, как сзади, на набережной, остановилась машина, но не придала этому никакого значения — продолжала сидеть и глядеть на подвижную амальгаму пруда.

— Лера! Так нельзя!

Я обернулась: Леня!

— Уехала, никому ничего не сказала. Я из твоего этого… Эдика… Родика… всю душу вытряс, пока он раскололся, где тебя искать.

— Он что, еще там? — спросила я мрачно.

— И не один, — усмехнулся Леня.

Это становилось интересно.

— А кто с ним?

— Твоя подруга. Бывшая хозяйка куклы.

“Бедная Марина!” — подумала было я, но потом возразила себе: “Почему это бедная? Если они сошлись на лепнине, сойдутся и на манной каше”.

— И чем они там занимаются?

— Она, похоже, просто так зашла, а этот барахло свое пакует. Никак не хотел говорить, куда ты делась. Думал уже, бить придется.

— Вот и побил бы, — сказала я сладострастно. При любых обстоятельствах обожаю, когда из-за меня сцепляются самцы.

— Не люблю я драться, детка. У меня для таких случаев калькулятор.

— Калькулятор? — переспросила я. — Зачем?

— Для окончательных расчетов. Не слышала такую шутку? Пойдем, покажу устройство. В багажнике лежит. — И Леня повел меня к машине.

— Ничего себе! — Я обомлела. — А как же гаишники?

— У меня охранная грамота есть. — Он полез в карман пиджака и вытащил фотокарточку, запечатлевшую его в обнимку с премьер-министром.

— Как мало я о тебе знаю… — сказала я.

— Хочешь узнать побольше?

А что мне терять? Да, хочу.

— О’кей. Считай, что ты на допросе. Вопрос первый: зачем тебе фотографии?

— Честно? Я любовался. Тобой, — сказал Леня с улыбкой Чеширского Кота.

Ответ принят. И даже приятен. Вопрос номер два:

— А калькулятор… зачем?

— Муляж. С Киностудии Горького. Журнал “Эскорт” войнушку заказал на разворот. У меня и пилотка есть, хочешь померить? Ой, детка, тебе пойдет… — И Леня окинул меня взглядом профессионала.

— А Касьянов?

— По-твоему, я выпить с премьером не могу?

— Можешь, наверное…

— Хорошая работа, правда? “Фотошоп” мне вчера ребята поставили. Всю ночь тренировался.

— А нарисуй меня со светлыми волосами. И с челкой. Все думаю — отстричь, не отстричь... И в длинном желто-красном платье. Нарисуешь?

— И не подумаю. Я его тебе куплю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века