Читаем Новый Мир ( № 3 2009) полностью

Еще одна задача автора — сохранить память об уходящем мире «уездных городков», тихих улочек, о старинном провинциальном быте, частью которого было разведение певчих птиц. Сейчас этот мир остался только на картинах Перова и Маковского.

«Созвездие кактусов» начинается эпизодом, не вошедшим в никоновскую автобиографическую повесть о детстве.На подоконнике незнакомого дома, заставленном геранями в консервных банках, «сидел круглый щетинистый ёжик <…> загадочно как-то смеющийся». Кактус для Никонова больше, чем растение, — «суще­ство со своими <…> привычками, откровениями и загадками».

У книги две цели: просветительская (откуда кактусы родом, как растут в природе, классификация кактусов) и практическая (уход и разведение). «Созвездие кактусов» охотно читают до сих пор. Во времена же книжного дефицита успех был грандиозный. Книгу передавали друг другу, перепечатывали на машинке и даже переписывали, конспектировали. Из писем читателей, приведенных в конце тома: «Прочитал запоем. Книга прекрасная». «Случайно приобрел вашу книгу. Счастлив необычайно». «Маленький тираж. Нельзя ли побольше — 100 — 150 тысяч».

«Я перечитываю ее (книгу «Созвездие кактусов») раз в неделю и все время нахожу что-то новое».

Менее известна «Орнитоптера Ротшильда» (1989). Энтомологией Никонов увлекался с детства. Рассказ о редких бабочках Урала основан на собственном опыте писателя. С тропическими бабочками Малайзии, Западной Африки, бассейна Амазонки пришлось поступить иначе. Никонов адаптировал для широкого читателя дневники и записки британских ученых-путешественников. «Орнитоптера Ротшильда» содержит элемент литературной мистификации: английские ученые-энтомологи Генри Бейтс, Альфред Рассел Уоллес попивают грог и ведут неторопливые беседы у камина.

 Эссе «Золотой дождь» (1977) объединяет книги об увлечениях в один том и дает ему название. Ключевой образ «золотого дождя» означает животворящую силу в природе, в жизни человека, в творчестве. Он навеян картиной Тициана «Даная. Золотой дождь» и детским воспоминанием о грозе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза