Новый Мир ( № 4 2011)

Артем обращается к заскучавшему Бате: — Мы, Сергей Сергеич, только на один день. Не стали искать гостиницу. Нам важно именно здесь потоптать пыль…

— Понимаю.

— Но именно здесь, Сергей Сергеич, и должна была родиться Речь о цензуре. В этом придавленном просторе полуподвала… Я в Воронеже, признаться, даже рассчитывал на Ольгу. На ее московскую ненатужную доброту. И конечно, я помнил, что для ночлега у нее здесь большой-большой законсервированный приют.

Батя: — Что ж вы оправдываетесь! Я сам здесь гость. Я сам на одну ночь.

Артем: — Здесь когда-то ночевали вразброс… не меньше десятка людей московского андеграунда! Инакомыслящие… Но притом все такие разные! Настолько разные, что казалось — враги!.. Какое время! Какое время ушло!

— Как вы странно сказали. Время… нас… сжирает.

 

Ольга: — Инна, ты куда?

— Размещать новых гостей, хозяйка. Покажу дорогу.

Артем: — Инночка. Оля!.. Мы сами. Я все-все здесь знаю и помню. Даже, может быть, лучше вас.

Артем вздымает руки к потолку, к стенам, к картинам Кандинского, к своему недавнему деятельному прошлому:

— Помню!

Инна смеется: — Не сразу сжирает нас время.

Артем приобнимает Женю и Женю: — Друзья. Мои юные друзья. Вперед — и не робеть!.. Мы сейчас входим в самые джунгли. Здесь был приют и постой андеграунда, настоящего, матерого, злого… высокого!.. прекрасного!.. увы, так и не прозвучавшего до конца публично. Здесь именно мы бросим наши пустотелые чемоданчики… бой!

Артем обернулся к Бате:

— Единственное, Сергей Сергеич, из-за чего не дрались и не спорили в этом небольшом духовном подполье, был чай… Все знали! Званые и незваные. Чай Ольги Тульцевой!

Женя и Женя: — Мы запишем. Мы запомним.

 

Артем и его юные помощники благоговейно удалились вглубь полуподвальных комнат. Чемоданчики их крохотны. Расселение новоприбывших не займет много времени.

Женя и Женя: — Вы ведь сестра Ольги?.. Вы, наверное, тоже что-нибудь интересное для нас припомните. Для анналов.

Инна: — Припомню.

Артем смеется: — Ребята. С ней осторожнее. Она злюка.

 

Сестры меж собой. Обе возбуждены.

— Да, да, да, Инна!.. Ровно год, как его Речь о цензуре. День в день. Как точны оказались наши сроки!

— И значит, ровно год, как вы с ним вместе. Звонкая веха?.. День в день?

— Не вспомнил.

— Что? Действительно день в день?

— И ночь в ночь.

Инна не может поверить:

— Он вспомнил. Он наверняка вспомнил, но помалкивает. Он, Оля, деликатен.

— Не вспомнил...