Новый Мир ( № 4 2012)

(Здесь, попутно, — еще одна вводная: любой ученый-естественник в стенах своей лаборатории становится агностиком; не атеистом — подчеркиваю! — а именно агностиком, сознательно и четко ограничивающим сферу собственной компетенции: «Нулевой закон Ньютона: Вездесущее Божие воздействия на движение тел не оказывает». Ученый просто-напросто не имеет права вводить в свои модели сверхъестественные сущности — сие есть диагностический признак науки Нового времени (как в знаменитом диалоге Наполеона с Лапласом: «А где же в вашей космогонической схеме Бог? — Простите, сир, но в такойдополнительной гипотезе

нет нужды»). Вне лаборатории же он может быль хоть православным, хоть деистом, хоть воинствующим безбожником — сие есть лишь факт его личной биографии, научному сообществу совершенно неинтересный. И кстати, не следует думать, будто такой подход есть ноу-хау именно научного сообщества: в своемпрофессиональном

отношении к сверхъестественному ученый ничем не отличается от любого другого практикующего специалиста. Попробуйте-ка вообразить реакцию присяжных где-нибудь в глубинке американского Библейского пояса на попытку прокурора или адвоката объяснить по ходу процесса некое событие непосредственным вмешательством Господа в дела земные — притом что потенциальную возможность такового вмешательства ни один из них, как человек истово религиозный, отрицать не станет.

Как бы то ни было, демаркационная линия, как ее прочертили тогда каблуком по песку ватиканские теологи («Тело человеческое есть продукт органической эволюции, а вот душа его — непосредственно от Бога; тело — ваша епархия, душа — наша»), в течение почти полувека более или менее устраивала обе стороны. Однако в последнее время именно наука начала стремительную экспансию, выходя за границы «своей» традиционной территории. При этом она вроде бы и не нарушает буквы того негласного соглашения: ведь все то, что можно «измерить алгеброй», — это, по определению, не-Душа, а значит, все, до чего мы способны дотянуться своими измерительными приборами, —

наше… Вот эту меняющуюся буквально на глазах научную

картину мираи описывает Александр Марков.