Новый Мир ( № 6 2007)

Между строчек мелким почерком приписка: “Потом уже я узнал, что через три недели мирной жизни Сема выбросился из окна”.

Перебило хребет... Буквы скачут перед глазами, играя в чехарду. Не ты один, Константин. Но тебе хребет не перебило — просто перелом позвоночника, сейчас лечат, ты выживешь, ты ведь — все знаешь, а он, Семен, не знал. И он себя убил. В умопомрачении. Пришел на память еще один Семен, Веников. Словно два мира — тот и этот. И если здесь мы действуем, то и там тоже. Или наши прямые отражения. Такие же, как мы. Мы и есть — сами. Возможно, они носят те же имена. И там, среди всех, конечно, есть Марина, может быть, даже Марина Зуева — не такое уж редкое сочетание, и если мы, Марины Зуевы, существуем, то, может, одна из нас там. И кто она? Кто я была бы, будь я там? И кто я — здесь? Наши поступки сказываются все равно, Чечня — отражение Москвы, вторая половина игральной карты, перевертыш, обрат. Я подняла глаза и случайно встретилась взглядом с двойником в черном ртутном квадрате московского монастырского окна, таким ярким, отчетливым, что сначала удивилась, не узнала: кто заглядывает с той стороны третьего этажа?

Покуда всматриваешься в зеркало, следи, как бы оно не всмотрелось в тебя.

 

Глава 7

Зефир

Сутуловатый бронзовый поэт между вывесками “Галерея „Актер”” и устарелыми “Известиями”. Впрочем, добавилась бегущая строка: “А знаете ли вы, сколько пьют голландцы? Сто литров сока в год, двести литров чистой воды и триста пятьдесят два литра пива!”

А дальше на площади ошую — “Яндекс” сияет, одесную — “Рамблер” горит. Ярко-синяя реклама. Интернет, который уже невозможно отключить.

Мужчина лет тридцати пяти. А может, не мужчина, может, не тридцати пяти? Так оплыло и зачервивело лицо. Бабка семидесятилетняя? И голос — слишком низкий, чтобы быть женским, слишком высокий — мужским:

— Ребят, слышьте, плесните чаёчку.

Рекламные люди бредут, пересекая площадь наискось. Они изображают собой чаны с горячим чаем “Липтон”. “Липтон” — значится у них на рукавах, “Липтон” — красуется на спине, “Липтон” — изузорены шапки, “Липтон” — на лбу написано.

Один из ходячих пакетиков обстоятельно сплевывает, достает из-за обшлага кишку шланга, нажимает кран, первая горячая струя льется на асфальт, исходя паром. Наполняет пластиковую чашечку с желто-красным логотипом.

— Спасибо…

Шумно отхлебнув, неопределенный оглушительно высморкался на мостовую. Тягучая нитка повисла на руке, стряхивает. Пальцы вытирает о штаны.