Читаем Новый Мир ( № 7 2007) полностью

На премьере спектакля “Трусбы” в движении современной пьесы сказано новое слово. То, что авангард рано или поздно станет выяснять отношения с гламуром, было ясно, но никто не мог предположить, что столь диким, ядовитым способом. “Трусы” — самое экстравагантное и экстремальное шоу, которое может предложить московский театр в этом сезоне. Но это, как сегодня модно говорить, “Ахтунг!” — премьера с чилийским перчиком: без острого чувства юмора и способности легко переносить обсценную лексику на сцене лучше на спектакль не заявляться.

“Трусы” молодого белоруса Павла Пряжко, воспитанного минским движением “Свободный театр”, наряду с “Июлем” Ивана Вырыпаева — пьеса года, представляющая, если угодно, духовное состояние общества. Ироничный, злой, язвительно-комический язык Пряжко описывает современную жизнь как самопародию и демонстрирует новую тенденцию в современной пьесе. Тенденцию городского фарса, где смех и пародийность сгущены до безжалостности, до цинизма, до хулиганского отрицания. В язвительных “Трусах” заложено даже нечто большее, чем хармсовское измывательство и социальный пессимизм. Здесь в жанре пародии осуществляется поиск бесспорных ценностей современного человека, поиск смысла жизни в конечном итоге. Трусы становятся для героини Нины важнейшей ценностью в обесцененном мире, но и доказательством его густой и гнусной материальности, потребительства. Мир поражен паранойей потребительства, но даже в этой капле человечности, проявленной в дегуманизированном мире, содержится шанс на спасение. “Новая драма” “доросла” до острой комедийности — того самого, чего современному экспериментальному театру, серьезному и сумеречному, так не хватало.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее