Новый Мир ( № 7 2007)

И сразу отлегло — раз еще не перевелись на свете мужики, значит, жизнь продолжается. Голос только его не понравился — слишком уж встревоженный, совсем без заигрывания…

И глаза тут же подтвердили: слишком чистое лицо, слишком серьезное, слишком красивое — короткая стрижка, седеющие виски, — прямо американский генерал, они там такие, не то что наши пузаны.

Но выбирать не приходилось.

— Каблук сломала… — растерянно улыбнулась она снизу вверх, зная, что сломанная нога не умилит, а каблук умилит.

— Ну, это не большая беда, — не вполне еще успокоенно улыбнулся натовец и, склонившись, протянул ей твердую руку, другой рукой одновременно подхватив ее под локоть.

— Ой, спасибо… — растерянно улыбнулась она, повисая на его руке, чтобы подчеркнуть свою беспомощность, и он не оплошал: поднял и поставил ее на ноги с такой легкостью, словно она была куклой.

Силен… Отличник боевой и политической подготовки.

Она еще раз мгновенным фотографирующим взглядом оценила его стать — да, красавец, на раскаленной Мытнинской набережной смотрится как на Багамах, где она так и не побывала: белые джинсы и бежевая безрукавка с американским лейблом на кармашке, высокий, поджарый, с широкими прямыми плечами — не то манекен, не то и впрямь американский генерал, хоть сейчас бомбить какую-нибудь Сербию…

— Спасибо… — еще раз протянула она, не зная, на что решиться, а он вдруг вгляделся в нее поближе (она даже слегка напряглась — может, где-то когда-то в чем-то его кинула?..) и вдруг просиял, как осточертевшее июльское солнце:

— Элька, это ты?..

Уфф, значит, из давнишних знакомых… А с теми у нее никогда никаких разборок не водилось.

Покойная мать хотела вырастить ее заморской принцессой — в коммуналке на Зверинской, вот и наградила красивым именем — Эльвира. Ее все и звали Элькой, пока она после техникума не начала новым знакомым представляться Веркой. Так она с тех пор и живет Веркой, серебряную свадьбу с новым именем скоро можно справлять.

Она тоже вгляделась в генерала попристальнее и ахнула:

— Комсомолец?..

Расстались на Мытнинской и встретились на Мытнинской, хотела добавить она, но вовремя прикусила чересчур уж простодушный свой язык: расстались они не самым нежным образом… А ведь выйди она тогда за него замуж, тоже, стало быть, была бы генеральшей, серебряную бы свадьбу уже справили… Да нет, все равно бы ей было не вытерпеть этих вечных комсомольских дел…

— Я неважный был комсомолец, — растроганно усмехнулся он, — ты же помнишь, я все больше самиздат читал да Би-би-си слушал…