Новый Мир ( № 7 2011)

Заглянул я в барак к Белинкову. Не успел обменяться двумя словами, влетает посланец. Ни слова — махнул рукой. Хватаю телогрейку, у двери нахлобучиваю шапку. В стороне от барака две группы. Толковище подходит к тому рубежу, за которым от горячей беседы остается один шажок до дела. «Наши» подбегают один за другим. Возникает наше преимущество, и голос разума пробивается сквозь стену ихнего мата. До горячего дела не дошло. Поворачиваю назад. Нельзя же исчезнуть, прервав разговор об Уинстоне Черчилле на полуслове. Великий англичанин. Дернул дверь в барак — примерзла. Дернул сильнее — навстречу Аркадий Викторович. Застегнутый на все пуговицы. В очках.

— Куда?

— Драться, — скромно ответствует стратег второго фронта, сражения на Балканах.

Молча толкаю его назад, холод лютый. Иду вслед, маршал Тито суров.

У себя в бараке, когда вытянул ноги на родной вагонке, в голове шевельнулась нехорошая мысль. Друг Аркадий ждал, когда угроза миновала? Застегивал пуговички? Неужто стоял у двери и подглядывал в щелочку? Тогда высокая этика накрылась известно каким органом. Плохо вымытым.

Контрдовод: дверь была примерзшая. Я ее дернул. Никакой щелочки. Значит, не мог подглядывать. Значит, ценил нашу дружбу, кирюха…

Из-за нее, примерзшей, не бросал я профессора Индианского университета, пока он в Майкудуке мыслил о «необарокко». Из-за примерзшей и вспомнил я давние споры в непростительно запоздалом очерке.

 

Тяну руку к полке, где стоит трехтомник — «Реабилитация. Как это было». На темно-красном твердом переплете золотые и белые строки уточняют даты опубликованных документов: «февраль 1956 — начало 80-х годов».

Стр. 111. Записка Председателя Верховного Суда СССР в ЦК КПСС «О мерах по ускорению реабилитации…». А. Волин сообщает, что проведены оргмероприятия, направленные «к децентрализации рассмотрения судебных дел»… В Верховном Суде накопились десятки тысяч дел, проверка и пересмотр которых затягиваются.

На протяжении 1936 — 1940-х годов Военная коллегия Верховного Суда СССР в качестве суда первой инстанции рассмотрела 45 000 дел. По предъявлению Генерального прокурора СССР большинство их пересматривается «по вновь открывшимся обстоятельствам <...> в связи с установлением при проверке фактов фальсификации этих дел. На 1 мая 1956 года пересмотрено (однако же. —М. К.), «лишь около 5000 дел». Соблюдение действующих процессуальных правил «задерживает на очень длительные сроки реабилитацию осужденных».