Новый Мир ( № 7 2011)

Я помню, как обсуждалась статья в местной газете под названием “Вечный жених” — о брачном авантюристе, которого привела в наш дом познакомиться его последняя невеста, наша приятельница, тоже в статье упомянутая. Она им гордилась: он пел, у него был приятный тенор, но родителям он почему-то не понравился, и они этого не стали скрывать, так что невеста прервала с нами отношения до самого момента появления в газете упомянутого фельетона.

Вторая же мрачная трагедия случилась в 1949 году, когда я пошел в школу. Я едва научился разбирать буквы. В тот октябрьский день ученики собрались в классе и должны были прочитать написанное на доске учительницей: “Стахура убил Галана”. Утром уже сообщили об этом по радио. Львовского писателя Ярослава Галана зарубили одиннадцатью ударами топора прямо на пороге его дома, как было разъяснено, в отместку за памфлет “Плюю на папу”.

Название памфлета мне не понравилось, хотя я и не понимал, о каком папе идет речь, но я содрогнулся при мысли о том, что человека можно зарубить топором в отместку за что бы то ни было. Тем более что отец, кажется, был знаком с Ярославом Александровичем и считал его хорошим и в высшей степени порядочным человеком. Не могу сказать точно — я этого никогда с родителями не обсуждал, — но, по-моему, отец полагал, что в убийстве этого “неудобного” человека были заинтересованы не только “буржуазные националисты”.

Потом, через несколько лет, я посмотрел в театре имени Заньковецкой пьесу Ярослава Галана “Под золотым орлом”. В ней было много непонятного мне и уже устаревшего к тому времени политического пафоса; постановка тоже ничем меня не задела, хотя до меня доносились отголоски слухов о том, что выход пьесы на сцену задерживался цензурой.

Слова “зарубили топором” долго еще соединялись в изустных историях со словом “бандеровцы”, и бандеровцев все опасались.

 

Аксалотли

 

Мама занималась аксалотлями. Она была в аспирантуре мединститута и изучала проблему регенерации (это слово я запомнил с самого раннего детства). У нас в аквариуме, помимо многочисленных рыбок, было огромное количество аксалотлей с подвязанными марлицей лапками или хвостами.

Усеченные конечности быстро отрастали, а мама, по всей видимости, отслеживала и фиксировала все стадии восстановления, а также изготавливала какие-то препараты для микроскопа, которые я любил разглядывать, не вникая в суть увиденного и даже не зная, что именно я рассматриваю.