Новый Мир ( № 9 2006)

Они еще там постояли вдвоем, с глазу на глаз. И сын уже по-родственному, по-сыновьи объяснял свой предыдущий грозный жест. Он увещевал старого своего отца, в общем, даже ласково: эх, батя, батя! живи хоть с Жанной, хоть с Анной, хоть с Марианной до конца дней… хоть с тремя разом — дело твое. Но без росписи. Без загса. Загс сожрет эту дачу. Загс, он круто всех нас задевает. А если без загса — хоть с Жанной д’Арк!

Это он так шутил, по-сыновьи, а его жена, невестка Ильи Васильича, все же пришла с кухни (куда ее увели за руку). Пришла послушать… Тихо стояла она у зеркала и легонько трогала крохотный прыщик на щеке. Была занята делом. Не вмешивалась в уже иссякавший разговор мужчин. Тихо-тихо стояла и смотрела на себя — какая она?.. Трудно сказать, о чем думает невестка, когда долго и без слов рассматривает себя самое в зеркале.

Уехали молодые.

А сорокалетняя Жанна наготовила еды, гору еды, но сама есть как-то не ела. Она молчала. Она вдруг замкнулась. День… Два дня… Ночью плакала… А Илья Васильич ел и ел наготовленную еду, было вкусно. Жанна стряпала отлично! Но на четвертый, что ли, день Жанна с ним простилась и уехала. Совсем уехала. Она объяснила Илье Васильичу, — да, да, она рассчитывала, что они распишутся и что дача со временем останется ей. Хоть что-то… Она готова была и десять, и пятнадцать лет обслуживать и обстирывать его, старика, до конца… до последнего дня… но, отдав ему половину жизни, она хотела иметь некую награду.

Илья Васильич остался на даче один и весь день мысленно разговаривал с ними всеми — с Жанной, которая так поспешила уехать… С сыном-неудачником… И со старшим, удачливым сыном, который не разрешил ему жениться… Который так неправильно понимал жизнь.

Илья Васильич и с невесткой (мысленно) говорил, словно бы она все еще стояла у зеркала и ласкала там свой прыщик.

С перерывами старик говорил сам с собой весь день и еще полночи. А с следующего утра, все себе высказав, поехал в Москву. Илья Васильич не знал, куда и зачем он едет, и, возможно, поэтому приехал в самый центр. В воздухе старику чуялось некое напряжение, и он шел, шел… Его туда тянуло. Как он сам говорил после, его тянуло, его что-то веловсе центрее и центрее

… Он остановился, только оказавшись в людской гуще. Огляделся и увидел, что вокруг него старики. Сотня, если не две сотни стариков, совсем не шумных и уставившихся глазами в одну сторону.

Старичье глазело на Белый дом… И на танки, с чуть поднятыми и уже нацеленными на Дом дулами.