Новый Мир ( № 9 2008)

Любимка, белая дворняга с желтыми ушами, виноватой рысцой трусит по двору. Ей навстречу уже выскакивает простоволосая Лялина “бака” и вынимает из Любимкиной пасти паспорт на имя Верина Прокопия Ивановича. Вернувшись в комнату, она вытирает паспорт полотенцем и прячет в рыжий комод. Вздыхает. Затем сдергивает с крючка серый шерстяной платок и, на ходу повязывая голову, опять выбегает на улицу.

— Ну, веди.

Любимка подпрыгивает и, слабо вильнув хвостом, пускается в обратный путь, в конце которого спит на грязном покровском снегу Проня Верин — добрейшей души человек, ровно половину жизни проведший в тюрьме.

Проне Верину не везло с детства. В третьем классе он заболел менингитом и вылетел из школы. Да так до первой щетины и гонял гусей, резался сам с собой в ножички и зубоскалил с редкими прохожими.

Наскучив вольной жизнью, Проня стал ошиваться возле проходной, канюча, чтоб его “задействовали в пятилетке”. Но на завод его не взяли: не положено с “психической справкой”. Зато стали регулярно кормить шабашками. Так что Проня к шестнадцати годам накопил на башмаки “со скрыпом”. И тут же задумал жениться на соседской девчонке, в которой, как он хвастал на рынке, было “росточку с валенок”.

Оставалось дождаться совершеннолетия. Но когда Пронины одноклассники пошли в армию, Проне тоже забрили лоб. В тюремной бане. Произошло это совершенно случайно: представляя гогочущим мужикам беспосадочный перелет Чкалова, Проня так размахался руками, что ненароком проломил череп подошедшему сзади участковому.

Из зоны он написал письмо:

“Уважаемая товарищ моя невеста, имени-отчества твово я не знаю, но хочу связать с тобою мою непутевую жызнь. Находясь в местах лишения, любовь твоя необходима дозарезу. Как поется в песне, жди меня, и я вернусь (через год и восемь месяцев). Твой будущий супруг Прокопий Верин. Сообрази мне, сердечно прошу тебя, заварки да махорки”.

Спустя две недели Проня получил такой ответ:

“Уважаемый товарищ Верин! Твоей женою быть согласная. Провизию и табак по твоему запросу высылаю”.

Освободившись, Проня потопал прямиком к суженой. По пути, правда, завернул на рынок: поздороваться с мужиками. Встреча вышла столь щедрой и стремительной, что вскоре Проне стало трудно стоять, и он прислонился к хлебному ларьку.