Новый Мир ( № 9 2010)

Прежде чем расстаться с “Пикником”, нужно сказать несколько слов о трансформации романа в сценарий фильма Тарковского “Сталкер”. Трансформацию эту осуществили сами Стругацкие, но под явным влиянием режиссера, который не только отчетливо исповедовал христианство, но и находился под сильным влиянием Достоевского. Шухарт в фильме изменился до неузнаваемости. В сценарии именно с ним парадоксальным образом сопрягаются качества высокой духовности, проповедь добра и смирения, резиньяция, уход от соблазнов и иллюзий “материальной цивилизации”. Сотрудничество Стругацких с Тарковским, художником изначально, по личностному складу им не близким, принесло оригинальные творческие плоды, отмеченные близостью к проблематике Достоевского.

А теперь обратимся к “Жуку в муравейнике” — ведь фраза из повести стала, как уже говорилось, “триггером” всего этого рассуждения. Особенно запоминается финал повести, где начальник всемирной службы безопасности — КОМКОНа — Сикорски убивает прогрессора Льва Абалкина по подозрению в том, что тот — агент, пусть и невольный, загадочных пришельцев-Странников. В этой трагической коллизии нет правых и виноватых. Сикорски действует из лучших побуждений, он озабочен безопасностью и благом всех землян, и на его плечи давит огромная ответственность. Стругацкие, однако, намеренно сохраняют амбивалентность ситуации. Истинная природа Абалкина так и остается неясной, а значит, его жизнь приносится как жертва на алтарь общего блага — быть может, зря (уж не говоря о том, что субъективно он ни в чем не виновен).

Авторы очень тонко накладывают на образ Абалкина “детские” коннотации  — он один из группы “подкидышей”, рождение которых сопряжено с тайной и потенциальной угрозой. Он изначально находится в положении “без вины виноватого”. Он волею обстоятельств оказывается объектом эксперимента, задуманного, быть может, не на Земле, на нем лежит неизбывная тень подозрения и печать изгойства.