Новый Мир ( № 1 2011)

Публикация в рамках совместного с “Новым миром” проекта “Строфы”. В предисловии цитируется поэт Игорь Меламед: “…Это — преимущественно духовная поэзия, нимало не напоминающая стихи на „религиозные темы”, столь распространившиеся в нынешнее время. Стихи Иверова исполнены чистоты, ясности и какой-то спокойной уверенности в сказанном. Потому что — я убежден в этом — они исполнены любви. Той любви, которая не склонна заявлять о себе и которая „не превозносится и не гордится”, по слову Апостола”.

Вот из помещенной здесь “Полевой почты” (“Недужен Ферапонтов монастырь…”):

 

......................

На адресах истлели имена,

но есть голосники в забытом храме,

и ангелы читают письмена,

слова, в конверты сложенные нами,

бессмертные, скупые, в пару строк,

те весточки, отправленные с фронта.

А птицы улетают на восток,

домой, домой, в обитель Ферапонта.

 

Публикация в “Фоме” оказалась самым первым на сегодня выходом стихов Михаила Иверова в читателю.

Бахыт Кенжеев.Подветренный простор. Стихи. — “Рубеж”, Владивосток, 2010, № 10 (872).

 

.....................................

“Уходишь — уходи”, — твердят. Но я забыл

ключи и сотовый, я слишком жизнь любил,

чтобы сразу отбывать. Тут — крокус, там — фиалка,

а там еще тюльпан. И эти лепестки

так уязвимы, так неглубоки,

что Чехов вспоминается. И жалко

всех и всего. Любимая, своди

меня туда, где счастье впереди,

где небо — переплет, где голос пальцы греет,

где плачет и поет, от бедности пьяна,

простоволосая, как в юности, весна,

и горло — говорит. И солнце — не стареет.

 

Кроме Кенжеева, свои новые стихи для публикации в юбилейном “Рубеже” здесь представили Сергей Стратановский и Юрий Кублановский (его стихотворением “Над островным клочком Атлантики…” открывается 400-страничный номер альманаха; стихотворением, ставшим своеобразным эпиграфом к “поминальной” теме, которой проникнуты многие материалы издания: “<…> Не перечесть миров заброшенных, / но есть ведь и ещё другая / солнцелюбивая горошина, / в подвижной пелене седая. / Есть знание целебней брения / и соловьиного коленца, // что ближнего после успения / не след считать за отщепенца”).

 

Борис Крейн. В память “первого на свете мастера”. — “Новый город”, Рыбинск, 2010, № 5.