Новый Мир ( № 10 2004)

С обложек смотрит на нас властным взглядом кудрявая дама бальзаковского возраста. Диля Еникеева, как выяснилось (а я и не знал, пока не набрел случайно на ее книжки), — живой классик, самый известный сегодня у нас сексолог-психотерапевт, практик и теоретик в сфере Большого Секса, завсегдатай популярных телепередач “Принцип Домино”, “Город женщин”, “Что хочет женщина”, “Большое плавание”, “Процесс”, “Доброе утро”, “Будь готов!”, “Большая стирка”. Ее первым пациентом был Брежнев. А новые пациенты врача-психиатра сегодня работают в Кремле, Госдуме и Совете Федерации. Писатель года, “самый читаемый в России”, как сказано на обложках ее полусотни книжек, каждая из которых — как бы бенефис знаменитой солистки. Где там Игорь Семенович Кон, ау? Нет его. Впрочем, пока еще он есть, он предъявлен как старенький чудак, как мальчик для битья, всячески пинаемый и кусаемый бойкой фавориткой успеха (еще бы, у него даже специального образования нету, неуч, а тоже туда же). Вот уж где прорезался феминистский зубик. Он же наточен и на представителей нетрадиционной ориентации, о коих больше всего любит рассуждать Еникеева, в основном в тональности “голубые идут!”. Может, и не любит, но рассуждает. Вероятно, потому, что это хорошо покупается, особенно когда текст обильно сдобрен авторскими афоризмами (типа: “Секс не любят только те, кто им не занимается”) и исподзаборными анекдотами самого непритязательного свойства, да еще и с указанием немалого числа реальных имен (пострадал не один только Борис Моисеев!). Веселые книжки; если им верить, то кроме секса у нас в стране ничего нет. Такова уж особенность авторского взгляда на

это

. Признаться, такой подход и у Кона-то выглядел страшно поверхностным и коммерчески просчитанным. Но я тут по весне посетил питерский гуманитарный университет профсоюзов и по этому случаю открыл изданную там его недавнюю книжку (“Сексуальность и культура”. СПб., СПбГУП, 2004, 104 стр.) — и лишний раз убедился, что старый Кон лучше новых двух. Он тебе и культурантрополог, и социолог, и даже лингвист. Дает, так сказать, пищу, пусть и не самого изысканного рода. Лингвистический же, к примеру, драйв Еникеевой выражается так: “„Я придумал новое ругательство: ‘небоскреб’!” — „Что ж тут ругательного?” — „Во-первых, звучно. Во-вторых, многоэтажно. А в-третьих, концовочка какова!”” Особенно невыигрышны сопоставления Еникеевой в пределах нашей маленькой полки — с Йеротичем и Гретковской. Как психолог она просто банальна; как женщина… не буду скрывать, кажется закомплексованной, несмотря на свою ри(а)скованную профессию. Не то чтобы комплексы эти имели сексуальный характер, скорее ей хочется нравиться и хорошо продаваться как сочинителю. И она старается. Слишком старается, лебезя и заигрывая, как будто подозревает в душе, что ей чего-то там недостает.