Новый Мир ( № 11 2005)

Эти сказки не составляют единого пространства, каждая из них самостоятельна и не связана с другими. Путин в них — один из многих персонажей, хотя по частоте упоминания (правда, под разными именами) он, безусловно, превосходит других. Единого образа Путина в сказках также нет. Он появляется то как хвост дракона, то как колобок, то как суженый страны, то под своим именем, то как полковник Путинг, но, пожалуй, самой важной и постоянной его характеристикой оказывается почти полное отсутствие свойств.

Это сознательная установка Быкова, который в одной из сказок определяет своего героя прежде всего через отрицание:

“Не низок, не высок, не лыс, не кучеряв, скромный, но решительный, на печи не лежит, горшков не бьет, дирижированью не обучен, вредных привычек не имеет…”

И далее:

“…военный, но не совсем, намерения серьезней некуда, безобразия твоего не нарушит. Усов нет”.

Среди сказок я бы выделил одну, под названием “Клец, или Правда о случае мистера Вольдемара”, которая посвящена аресту Гусинского. Она интересна не образом Путина — он как раз проходит где-то на периферии, — а яркой метафорой, используемой для описания событий и отношений. Экономическую элиту общества, или, как ее (точнее, их) еще называют, олигархов, Дмитрий Быков представляет как компанию расшалившихся детей, скорее всего детсадовского возраста. Этот образ совершенно неожиданно получает большую объяснительную силу, поскольку нелепые, вздорные или загадочные поступки элиты становятся абсолютно естественными, если представить себе, что речь идет о малых детях.

Именно эта сказка позволяет легко перейти к другому проекту — тексту, являющемуся по существу одной, но очень сильно растянутой метафорой.

 

Слышь, брателло!