Новый Мир ( № 11 2009)

Года через два после войны неизвестно откуда вернулись “пропавшие без вести” пять-шесть односельчан. НКВД все равно не дал им покоя— многих из них приговорили к двадцати пяти годам лишения свободы. Среди вернувшихся был некий Касымкори — образованный по тем временам человек, — почему-то его не тронули. Более того, он стал ревизором райбанка и не давал житья многим сельчанам. Однажды Касымкори пригласил Марлена к себе в дом и, когда начало смеркаться, вывел его в сад и, будто показывает молодые деревца, под страшным секретом сообщил, что отец его Саидваккас жив, что после роспуска Туркестанского легиона эмигрировал в Турцию.

19

Начинавшего свою служебную деятельность в милиции Марлена многие годы мучила эта тайна. Сначала он принял это за навет. На всякий случай даже продумал, как от этого избавиться. Однако Касымкори вел себя как ни в чем не бывало. Марлен же стал наводить справки о нем. Когда он через родственника, работавшего в областном НКВД, сделал запрос в центре, то пришел ответ, что Касымкори числится в списках погибших. Так служивший имамом в Туркестанском легионе Касымкори “нашел покой” среди павших за Родину. Но Марлен об этом не сообщил ни одной живой душе — между ними стоял живой отец.

Но вот ревизор райбанка вышел на пенсию, дожил свои года и лет двадцать тому назад тоже покинул этот мир. А начавший рядом с ним движение по служебной лестнице “сын героя войны” Марлен, подобно молодым росткам в его саду, набирал силу.

20

Он ненадолго заснул в безветренной ночи, и ему приснился кошмарный сон. Явившийся невесть откуда на “виллисе” Касымкори говорит: “Идемте вон туда, я там что-то увидел, не пойму: то ли дух, то ли нечистая сила”. — “Да бросьте вы! Неужели все еще носитесь с отцовскими предрассудками!” — отвечает Марлен. Касымкори везет Марлена в указанную сторону, останавливает машину и, бросив: “Сейчас приду”, — исчезает.

В машине горит свет, оставшийся один Марлен оглядывается по сторонам и недовольно произносит: “В жизни не видел нечистую силу, болтают тут разное…” И в этот момент, когда он мысленно спорит с Касымкори, с правой стороны к нему подбирается белая рука. Но где взять силы и решительности оглянуться, чтобы узнать, откуда тянется эта рука! Завороженный вьющейся, как лебединая шея, рукой с клеймом, похожим на тюремный знак, Марлен слышит под ухом шепот: “Гаси свет”. Марлен в тот же миг начинает торопливо произносить слова из молитвы: “Ла илаха иллалах… Ло ховлу иллаха…”