Новый Мир ( № 12 2000)

Вот чьи рапаны увозила моя невесточка. Было в этом всем некое головокружение времени, смещение потоков, и в эту круговерть должен будет в свое время выпрыгнуть очередной мальчик (только я знала, что будет мальчик, от всех остальных Катя скрывала результат ультразвука).

— От вас почему–то не могу. Даже Алеше не скажу, и вы не говорите. Я назову его Адамом.

— Будешь смеяться, — сказала я. — Алеша мне признался, что хочет девочку, что назовет Евой.

Ах, рапаны! Ах, бабушка! Ах, брезгливая улыбающаяся поэтесса, лежащая на полу! Ну куда тебе в наш ящик? Мы ведь зачинаем человечество. У него будет — даст Бог — не твое выражение лица. Наслаждайся тварным миром здесь, и пусть будет тебе хорошо.

Где–то черти носят Ольгу. Нам пора грузить ящик. Девочка начинает нервничать, наполовину высунулась из окна. Я вижу набухшие вены на ее ногах. Синие реки по белому полю. Красиво и графично. Сволочь болезнь умеет приукрашиваться. Я знала туберкулезников с идеальным цветом лица и особой выразительностью глаз. А освященные предсмертьем жалобные лики инфарктников! Откуда в них свет и щедрость, если сроду не было у здоровых? Боже, о чем я! О легком следе тромбофлебита у беременной девочки, а наворотила кучу страхов. Так я ворожу. Я создаю среду для несостояния прогноза. То, чего боишься, не случается. Судьба любит разить неожиданно, врасплох. Намысленное горе не приходит.

Я увожу Катю от окна, я помню ее слова “умереть об землю”.

На этом и Ольга явилась. Злая, гневная, пнула ногой ящик, пообещав выкинуть его по дороге.

— Интеллигентка сраная! Без книг она, видите ли, не может! Без матери — может. Без страны–отечества — очень даже, а вот без какого–нибудь долбаного Рильке ей не прожить.

— Рильке я оставила, — говорит Катя.

— И что я буду с ним делать? На хер он мне!

— Мама! Не изображай из себя чмо. Ты мне его покупала. Ты!

— Я много в жизни совершила глупостей, — отвечает Ольга. — Ладно, едем. — Она поворачивается ко мне: — Недобитая уже написала в милицию. Вот я ехала и думала: “Какое место лучше — сумасшедший дом или тюрьма?”

Я — Ольга