В телепрограмме показывают молодого жителя Брюсселя. Он чистит канализационные коллекторы. Ходит под старинными кирпичными сводами с мощным водометом и смывает со стенок прилипшее дерьмо. Он доволен своей работой — она стабильная и уважаемая. В коллекторе его показывают не очень долго. Больше — на отдыхе в служебном помещении. Он улыбается. В руке у него наладонный компьютер. На экранчике кино — приветливо машет рукой симпатичная голая блондинка с большими сиськами. Он поднимает вверх большой палец — здорово! Возможно, это его герлфренд. Возможно, когда кончится рабочий день, он снимет комбинезон, вымоется под душем — и они с ней займутся любовью. Но — не с целью произвести потомство. Нет, брюссельский гуатье против детей ничего не имеет. Он, в общем-то, и не прочь завести пару симпатичных бельгийских карапузов. Но не прямо сейчас. Потом. Когда-нибудь в будущем. Когда он получит должность старшего в бригаде и станет получать на триста евро в месяц больше. Вот тогда. Может быть, даже с этой девушкой, если они к тому времени еще не расстанутся. Брюссельский гуатье победил природу, хотя не знает об этом. Он свободней льва в саванне и касатки в океане. В определенном смысле он победил самое жизнь, поскольку способен не выполнять ее некогда обязательных для всего живущего требований. Разумеется, он не думает о природе. Он любит спорт, пиво, секс, иногда немного марихуаны. Он доволен собой, тем, что рационально планирует свое будущее, — ведь он не безрассуден, он не позволяет себе непродуманных поступков. Глядя на него, трудно поверить, что он расколот так же, как и я, как всякий другой, — и в трещину хлещет пустота. Что и он обречен не просто жить, но наблюдать, прочитывать собственную жизнь — ибо пару миллионов лет назад программа дала сбой и демаскировала себя, была захвачена порожденными этим сбоем сознанием и языком и превратилась из набора вполне кибернетических команд в текст. Гуатье повезло — он не из умников, он и комиксы-то читает с усилием. Он никогда не догадается, кем является сам для себя, раз может сказать: “Я счастлив”, “Я заболел”, “Я состарился”, “Я умираю”. Книгой.