Новый Мир ( № 12 2007)

Книга Крейда пестрит не лучшего вкуса каламбурами, не согласующимися к тому же с историко-литературной реальностью (“критические стрелы в сторону Георгия Иванова направил никому не ведомый М. Неведомский из „Современника”” (стр. 89) — Неведомский в 10-е годы был куда известнее не только Г. Иванова, но и его поэтических учителей), и того же уровня журнализмами: марксисты “готовы были видеть Россию даже под немецким сапогом, лишь бы пала монархия” (стр. 89) — при этом называются имена Плеханова и Мартова, известных своей оборонческой позицией. Иногда встречается и нечто совсем уж невообразимое ни с историко-литературной, ни с этической точки зрения: “Поэтесса София Парнок, под псевдонимом Андрей Полянин, рецензировала „Сады”, охваченная рвением указать властям на противников режима” (стр. 165). И чуть ниже, дабы окончательно добить противника: “„Чтобы разлюбить, надо было изведать любовь”, — назидательно продолжает сторонница однополой любви Парнок-Полянин” (стр. 166). На этом фоне уже не так ярко смотрятся смелые вкусовые утверждения автора, уверяющего нас, что у Мандельштама нет любовных стихотворений, равных по силе любовной лирике Гумилева и Г. Иванова.

Один из главных приемов Крейда — пересказ беллетризованных мемуаров Г. Иванова и Одоевцевой как документального источника. С полным доверием, без всяких оговорок, цитирует автор и позднее письмо Г. Иванова, который сообщает редактору Издательства имени Чехова Вере Александровой, что вместе с Гумилевым участвовал в заговоре Таганцева.

Однако самое печальное в книге Крейда — это те школьные рассуждения о поэзии, которые выдаются автором за анализ стихов. Да и теоретическая база под них подводится соответствующая: “Не одна лишь предметность отличала акмеизм. Стихи символистов иносказательны. Иные из них можно или нужно разгадывать как ребус” (стр. 74). “Как ребус” поэзию читать вообще не след, но если уж говорить о “разгадывании”, то слово это подходит скорее к поэтике постсимволизма (“мелькает движущийся ребус”), в том числе и в акмеистическом его изводе. “Разгадке” поддаются “опущенные звенья”, которыми, по Мандельштаму, мыслит поэт, а не потенциальная бесконечность значений, взыскуемая символистами.

 

Н. М. Солнцева. Иван Шмелев. Жизнь и творчество. Жизнеописание. М., “Эллис Лак”, 2007, 512 стр.