Новый Мир ( № 12 2009)

Мимо проплыла проводница, лицо и белый воротник блузки в темном проеме. Я шагнула вперед: не хватало еще, чтобы пришлось догонять по насыпи, — следом тянулся еще один вагон, точно такой же проем, точно такая же проводница, — и внезапно последний выхлоп, стук, щелк, стоп.

Прямо напротив меня. Даже не пришлось подходить ближе.

— Станция Поддубовая-5, — то ли спросила, то ли прочитала милая девушка, спустилась на две ступеньки, обозначившись изящным силуэтом с отблесками солнца на синей форме. — Вы почту ждете, да? Это, наверное, вам, возьмите.

Обернулась в темноту проема и — раньше, чем я успела сморгнуть, сообразить, отреагировать, отказаться, оттеснить ее с дороги, шагнуть в вагон! — протянула здоровенный, с коробку от телевизора, увесистый ящик.

Он опустился мне точно в протянутые на рефлексе руки, связав их не хуже наручников, перекрыл габаритами горизонт, да попросту заклинил меня, на какое-то краткое время превратил в неподвижную подставку, деталь интерьера станции... а потом вдруг оказалось, что уже все.

Поезд, разгоняясь, стучал дальше, мелькали детские лица, окна, потом уже только вагоны, сокращаясь, быстрее, быстрее, и хвост зеленой гусеницы изогнулся на вроде бы прямых рельсах. Помнится, совсем недавно мне казалось, будто абсурд зашкалил до высшей точки; с ума сойти, насколько наивно я судила о возможностях абсурда.

Поставила ящик на землю. Картонный, перпендикулярно залепленный скотчем, из-под которого просвечивало, естественно, мое имя. Хорошо, посмотрим, что там, какой смысл откладывать, в конце концов? Рванула за скотч, сдирая верхний слой картона, от резкого движения закачалось корытце на боку, и маленькая девочка на секунду приоткрыла черные глаза.

И снова заснула, посапывая, пока я сначала изумленно, а затем педантично и не без любопытства по очереди извлекала на свет и придирчиво разглядывала отдельные предметы, в общем-то, уместного и даже нужного содержимого.

 

Проходите, проходите, Юленька. Разумеется, я прекрасно вас помню, хоть мы и почти не общались тогда, к моему большому сожалению. Мне было приятно, когда вы позвонили, я очень рад вас видеть и быть вам полезным. Это замечательная идея — написать о Марине. Располагайтесь, присаживайтесь, будьте как дома. Знаете, вы ничуть не изменились, такая же юная, очаровательная... В наше время молоденькие прелестные создания берутся за настолько серьезные дела, что даже удивительно. Неужели сами собираетесь писать? Целую книжку?