Новый Мир ( № 2 2013)

Сетевые структуры порождают некую (быть может, призрачную) надежду, что самоорганизация может породить сложные взаимодействия без участия располагающего властью надсмотрщика-предпринимателя. Это и дает новую кровь левой идее, ведь в таком случае предприниматель окажется просто не нужным или, точнее, предпринимателями становятся все. Исчезает трудящийся — все, кто работает, становятся «подрядчиками» и «поставщиками».

На мой взгляд, важнейшей силой, которая двигает экономику в направлении перестройки с «корпоративного» на «индивидуально-сетевой» формат, является вовсе не распространение Интернета, не увеличение доли информации в ВВП, не рост значимости творческого труда и не постиндустриальное доминирование производства услуг над производством товаров, а такой важнейший, но часто недооцениваемый фактор, как рост скорости изменений в экономике. Поскольку интенсивность всех процессов в мировой экономике растет и скорость ее изменчивости увеличивается, то важнейшим параметром эффективности становится гибкость — то есть способность всех видов ресурсов, включая трудовые, предельно быстро и беспрепятственно перераспределяться между географическими регионами, отраслями, сегментами и вообще между «точками приложения». Идеальным могло бы быть признано состояние, при котором ресурсы распределяются между структурными сегментами предельно быстро и совершенно беспрепятственно в масштабах всей планеты. Как сказал английский социолог Зигмунт Бауман: «…самым ценным качеством становится

гибкость:

все компоненты должны быть легкими и мобильными, так чтобы их можно было мгновенно перегруппировать; необходимо избегать улиц с односторонним движением, не следует допускать слишком прочных связей между компонентами. Прочность — это проклятие, как и постоянство в целом, теперь считающееся опасным признаком плохой приспособляемости  к быстро и непредсказуемо меняющемуся миру...»

[23]