Кстати о Сорокине... “Идущие вместе”, конечно, — дураки и карьеристы. Но если истина глаголет устами младенца, почему бы ей не воспользоваться и устами глупца? Говоря другими словами, существуют такие общепонятные, но неформулируемые социальные тенденции, которые обычно озвучиваются тупыми политиканами. Эти тенденции — то, о чем думают все, а говорят — худшие из всех. Неприязнь (мягко выражаясь) к прозе Сорокина людей, сохранивших веру в нравственные ценности, — из данного ряда. “Идущие вместе” поймали то, что витает в воздухе, и продемонстрировали это — к вящей славе своих политических проектов. Попутно сделав множество глупостей. Путаница, происшедшая после того, проистекла из неверного толкования понятия “свобода” (я говорил о “ловушке свободы”; “казус Сорокина” — пример появления этой ловушки). К настоящему моменту неразбериха с Сорокиным принимает уже совершенно фарсовые оттенки: Владимир Бондаренко щеголяет стилистикой правозащитников, читатель “Независимой газеты” М. А. Шалаев (17 октября 2002 года) напоминает всем о Гулаге ввиду “дела Сорокина”. Он же говорит о том, что “Владимир Сорокин мне в высшей степени „социально близок” не в Марксовом, а в теодор-адорновском, благородном смысле этого термина, так как буквально на этой неделе я видел Сорокина на концерте в Рахманиновском зале консерватории, где исполняли квинтеты Шнитке и Шостаковича”. И так далее...
На все это можно было бы не обращать внимания, если бы не фатально выявившаяся неспособность общества внятно сформулировать свои претензии к Сорокину и адекватно наказать его (по мне, идеальное наказание Сорокина будет осуществлено в том разе, когда люди перестанут его читать. Сорокин-порнограф?.. Три ха-ха! Порнография, как известно, — то, что предназначено для сексуального возбуждения читателей или зрителей). “Идущих вместе” возбудила проза Сорокина? Или они эдаким словцом ругаются на все безобразное (как прапор в казарме — “почему портянки на тумбочке, немедленно убрать эту порнографию...”)? Понимают ли “Идущие вместе”, что тексты Сорокина —
хужепорнографии? Печенью понимают, а словами выразить — не могут. Такое чудовищное безъязычие!..