Новый Мир ( № 8 2008)

— Как ваше партийное дело? Меня не было в Москве, ничего не знаю,-— сказал Калашников.

— Какое партийное дело, Юрий Сергеевич? Я беспартийная. Исключена одиннадцатого июля.

— Как движется дело в МК?

— Я не подавала апелляции. Срок прошел.

Последовал типовой разговор про апелляцию. Дала типовой ответ про состояние здоровья.

Еще недели через две меня вызвали и вручили приказ. Я его прочитала с лихой беглостью и махнула, не глядя на дату, “с приказом ознакомилась”. Заметила лишь, что в машинописном тексте приказа было написано: “За совершение идеологических ошибок перевести в младшие научные сотрудники сроком на шесть месяцев”, а рукой директора Кружкова прямо по тексту шесть месяцев были зачеркнуты и сверху написано: “один год”. Он не побоялся, что лично может быть притянут за нарушение какого-то КЗОТа, по которому, как мне объяснили, можно понизить только до шести месяцев, и оставил документ.

Так кончился сентябрь, а с ним и мои високосные полгода. Собой в них я очень недовольна. Не было у меня той легкости, той элегантности, с которыми надо было пройти весь этот отрезок пути. Безразличие ко всей практической стороне дела, к его реальному исходу, ко всяким там работам, печатаниям и прочему, к сожалению, не сочеталось у меня с необходимым равнодушием к стороне моральной, неофициальной,

домашней. Я не была спокойна, и предательство мучило и продолжает меня мучить. Я слишком страдала из-за того, что не стоит ни страданий, ни нервов, ни обид: из-за фальшивых людей, из-за грошовых отношений, из-за подлости, которая давно была известна как подлость. Могу сравнить себя с капустным кочаном, у которого под рваными, зелеными и грязными листьями есть листья собственно капусты, а внутри еще какая-то кочерыжка. История шести месяцев и рассказывает о том, как отдирали рваные чужие листья. Мятые, проеденные червем, заляпанные колхозным удобрением, они должны были быть ободраны легко и элегантно брошены в помойку, а отдирались болезненно, медленно, бездарно, будто они — проблема, будто чего-то стоят. Слава богу, теперь их

уж нет. А есть ли собственно капуста и тем более кочерыжка — еще посмотрим.

Мой путь — от незнания к знанию, от всех к себе. Поэтому то, что произошло за эти шесть месяцев, для меня — огромное благо.

Тем, кому я на всю жизнь благодарна и предана