Потому-то Крылов и затеял рискованный эксперимент, сродни эскападам Фауста — он решился дерзко
заставитьБога доказать ему, Крылову, что Он, Бог, существует. Чтореальностьсуществует. Кажется, возможности, что ни Того, ни другой может не быть, Крылов не учитывал. То есть был не диалектик. Поэтому-то и рисковал так нерасчетливо с неожиданно свалившейся любовью — лишь подлинная любовь может позволить себе не заботиться ни о чем, даже о надежном обеспечении следующей встречи, — Крылов испытывал случай, следовательно, судьбу на прочность — и доиспытывался… Но почему на это шла женщина?Тут требуется отступление.
Мы уже проговорились, что незаконные добытчики сокрытых в земных недрах драгоценностей рвут жилы не столько из-за сомнительной прибыли, сколько из-за возможности ускользнуть из плена затхлого, замутненного, неподлинного бытия в зону неопределенности, а значит — свободы, где возможна неслыханная удача, но столь же — или даже более — вероятен пролет по всем пунктам, возможна, в конце концов, даже смерть: промысел — дело рисковое. Но здесь есть шанс наконец-то нос к носу столкнуться с реальностью, которая открывается по законам экзистенциалистского пограничья.
В тексте выстроено четкое противопоставление безжизненного, схематизированного и детерминированного во всех возможных модулях Города (неспроста возникают эти карты, по которым ищут места свиданий любовники, — в плоскости Города нет белых пятен, и, как убедится Крылов, рыть нору здесь бессмысленно, не предусмотрено в этом пространстве ни единой неучтенной пяди) — и дикой, никому не подвластной природы, равнодушно-прекрасной, зачаровывающей и опасной. Это поле открытых возможностей, беспредельных, бесчисленных, — здесь опровергаются законы времени и пространства: время, как с некоторых пор с изумлением замечают ученые, вдруг потекло вспять, и пространство самопроизвольно исказилось, изменились русла рек, на голых пустошах в одночасье встали леса, иначе расположились горы, не подчиняясь протоколам официально признанных географических карт…