Новый Мир ( № 9 2006)

Рукоположил его в конце концов владыка Хризостом, ныне митрополит Виленский и Литовский; он станет одним из персонажей книги и заочным собеседником автора — и, несмотря на чувство благодарности и признания его достоинств (в том числе честности: Хризостом единственный из наших иерархов, кто публично раскрыл факт своего сотрудничества с КГБ), автор с ним активно полемизирует. Итак, новорукоположенный священник, как и булгаковский герой-медик, попадает в мир, в общем-то, далекий от деревенской идиллии. Только вместо болезней и невежества — реалии советской сергианской “симфонии”: нищета приходов и бесправие верующего народа, беззаконие и лицемерие со стороны власти — как функционеров-атеистов, так и тех типов высшего духовенства, которые были выпестованы системой церковно-государственных отношений в СССР. Последние предстают на страницах книги во всей мощи своей типологии — то в живых сценах, то в официальных эпистолах: о. Георгий приводит выдержки из своей переписки с архиереями, достаточно выразительные. Иные из них управляют епархиями и ныне, так что книга не только мемуарная (серия “История и память”), но и остропублицистическая. Впрочем, дело ни в коем случае не в конкретных персонах, а в тех особенностях “руководства” церковью, которые были внедрены или сложились под влиянием контрольно-репрессивных органов коммунистического государства и остались, по мнению автора, неизменными. Таким образом, проблематика книги выходит за рамки периода, для которого характерны “уполномоченные” и Совет по делам религий при Совмине СССР. Проблематика книги, серьезной и очень темпераментной, сводится, по сути, к неизжитому наследию тоталитаризма в церковной жизни России.