Новый Мир ( № 9 2009)

Революция, которой так боялись участники «Вех», свершилась, согнав интеллигенцию в качестве независимо мыслящего сословия с общественной, а отчасти и земной арены. (Оговоримся заранее: за три четверти прошедшего столетия интеллигенция претерпела радикальные изменения, не потеряв при этом, точнее вернув себе, после выхода «из-под глыб» коммунистического режима, положение специфического анклава в обществе.) О своем официальном появлении она заявила сразу после падения коммунистического строя, а с ним и цензуры. Всем памятно, как 22 августа, на следующий день после победы демократической революции, в День учреждения Государственного флага Российской Федерации Е. Боннэр, известная фигура диссидентского движения, выступая по свободному уже телевидению, пригрозила Б. Ельцину, что если он будет и далее привержен символам и традициям прежней России, то «они», свободолюбивый лагерь, откажут ему в поддержке. Это был к тому же демарш в духе воинствующего атеизма 1920-х годов.

До определенной поры можно было думать, что диссиденты (не в их каче­стве правозащитников) — это, как и мы, оппозиционеры советской коммуни­стической власти, оккупировавшей историческую Россию. Но вот ненавистные стены пали, оковы рухнули, и — открылась картина с другими ненавистными нашей либеральной интеллигенции стенами — исторической Россией. Старая ненависть, как и любовь, не ржавеет. Три четверти века под руинами разгромленного коммунистами русского бытия и быта хранила интеллигенция это чувство. Жив курилка: то интеллигентское сообщество, к чьему сознанию с призывами опамятоваться обращались «Вехи», теперь снова с нами. Хотя надо помнить, что за рубежами официоза в там- и самиздате недоброжелательство к былой России выражалось ярко и ясно и до освобождения страны. Но в августовские дни свободы оно вернулось на открытое ристалище, вплетаясь

в ход горячих событий.

Понятие «интеллигенция» сложносоставное, содержит два смысла под одной словесной обложкой: это — образованное, просвещенное сословие; и — отторгнувший себя от остального общества и ощущающий себя независимым от него «орден» (по определению Г. П. Федотова). «Вехи» выявили и подверг­ли исследованию этот, второй, феномен, ощущая угрозу, которая исходит от него для ближайшего будущего страны. И оказались, как мы знаем по прошлому опыту, абсолютно правы. Великолепная семерка веховцев, всесторонне