Новый мозг

В начале зимы 1942 года власти Австрии схватили и арестовали несколько сотен венских евреев, среди которых был молодой психиатр по имени Виктор Франкл. В то время он был восходящей звездой в своей области и разрабатывал новую теорию психологического здоровья. Виктор Франкл и его жена Тилли ожидали ареста, поэтому загодя позаботились о том, чтобы сохранить самое ценное из имущества. Еще до того, как в их дом вошла полиция, Тилли зашила в подкладку пальто Виктора рукопись книги, в которой он излагал свою теорию. Когда супругов отправили в Аушвиц, это пальто было на нем. Он не расставался с ним весь первый день в концентрационном лагере. Но на следующий день эсэсовцы заставили его раздеться, конфисковали всю одежду, и больше Франкл никогда не видел свою рукопись. Три года в Аушвице, а потом в Дахау, где его жена, брат, мать и отец погибли в газовой камере, Франкл восстанавливал текст, записывая на украденных клочках бумаги. И вот в 1946 году, через год после того, как войска союзников освободили концентрационные лагеря, из этих скомканных листочков появилась книга, которой суждено было стать одной из самых значительных и неувядающих работ прошлого столетия, – книга «Человек в поисках смысла»[214].

В своей книге Франкл рассказал, как ему удалось выжить, несмотря на непосильный труд, садистскую охрану и скудную пищу. Однако его книга – нечто большее, чем рассказ о человеке, выжившем в нечеловеческих условиях. Эта книга – окошко в человеческую душу и руководство по поиску смысла жизни. На основе собственного лагерного опыта и того, что пережили и чувствовали другие узники, Франкл доработал теорию, которую начал создавать еще до ареста. По его мнению, «человек главным образом стремится не к тому, чтобы получить удовольствие или избежать боли, а к тому, чтобы увидеть смысл своей жизни»[215]. Главное наше побуждение, мотивационный двигатель, который придает силы человеческому существованию, – это поиски смысла. Подход Франкла, который он назвал «логотерапией» – от слова «логос», по-гречески означающего «смысл», – быстро стал влиятельным направлением в психотерапии.

И Франкл, и другие узники сумели найти смысл и цель жизни даже в невообразимо страшных условиях концентрационного лагеря. (Одно из моих любимых мест в книге Франкла: «Я понял, как человек, у которого на этом свете не осталось ничего, может познать блаженство, пусть хотя бы на краткое мгновение, в мысленном общении с теми, кого он любит».) Франкл показал, что смысл возможен вопреки страданиям – точнее говоря, иногда смысл может родиться из страдания. Но при этом он подчеркивает: для того, чтобы обрести смысл жизни, вовсе не обязательно страдать. Все мы находимся в поисках смысла, а открывает нам его сочетание внешних обстоятельств и внутренней воли.

Последний тезис – ключ ко всей книге, который не теряет актуальности по сей день. В первые годы двадцать первого столетия несколько факторов создали такие условия для поисков смысла, что прежде ничего подобного нельзя было вообразить. Во-первых, при всей актуальности проблемы нищеты и других социальных бедствий, большинство людей, живущих в развитых странах, избавились от настоящих страданий. Как я объяснял в главе 2, мы живем в эпоху изобилия, и наши жизненные стандарты таковы, что не имеют аналогов в истории человечества. Освободившись от борьбы за существование, мы можем позволить себе роскошь посвятить более значительную часть своей жизни поискам смысла. И если даже Франкл, как и другие узники концлагерей, смог увидеть высший смысл, работая в Аушвице, мы в своей жизни, полной комфорта и изобилия, тоже справимся с этой задачей.

Действуют и другие обстоятельства. Как я писал в главе 3, поколение, рожденное в период «Бэби-Бума», вот-вот совершит демографический прорыв. У среднестатистического представителя этого поколения бóльшая часть жизни осталась за плечами, и это подталкивает его к духовным исканиям и переоценке ценностей. Призрак терроризма напоминает нам о бренности земного существования и острее ставит вопрос о его смысле.

«Мы рождены не для удовольствия, а для поисков смысла – разве что удовольствие будет растворено в смысле, которого мы ищем».

Джейкоб Нидлман

Технический прогресс продолжает свое неумолимое движение, заваливая нас информацией и изобилием возможностей. Все эти факторы, объединившись, породили мощнейший ураган обстоятельств, делающих поиск смысла реальностью, а желание найти его – шестой существенной категорией Концептуального века.