Новый цифровой мир

Ли привел в пример недавнее событие в его стране, известное как «карригейт». «Китайский эмигрант и сингапурец индийского происхождения поссорились из-за карри: его запах просачивался сквозь стены», – рассказал Ли. Китаец посчитал, что постоянное приготовление карри является со стороны индийца проявлением неуважения к соседям, и «в типично сингапурской манере» они отправились к посреднику, чья роль заключается в разрешении спора и примирении сторон. Им действительно удалось достичь согласия: индиец мог готовить карри только тогда, когда его соседа не было в городе. На этом бы все и закончилось, если бы через год посредник не предал эту историю огласке. Мысль о том, что китайцы могут диктовать людям, когда готовить, а когда не готовить карри, привела в ярость индийское сообщество Сингапура, и ситуация стала быстро накаляться. По словам Ли, «то, что начиналось как провозглашение национального дня приготовления карри, привело к тысячам «лайков» и постов, а в конечном счете превратилось в быстро растущее движение, приковавшее внимание всей страны». К счастью для Ли, онлайн-возбуждение по поводу карри не привело к массовым уличным протестам, несмотря на звучавшие тогда весьма жесткие призывы.

Причиной протестов в Сингапуре было не столько карри, сколько растущее недовольство из-за эмигрантов (в основном из материкового Китая), приезжающих в страну и занимающих рабочие места. Неудивительно, что оппозиционеры с такой готовностью ухватились за «карригейт», чтобы снова поднять эту тему. Для Сингапура, который гордится своей стабильностью, эффективностью и властью закона, внезапный гнев, охвативший многих его граждан, стал показателем уязвимости системы. Оказывается, что даже в таком жестко контролируемом пространстве, как Сингапур, сила законодательных ограничений и социальных норм в виртуальном мире очень ограниченна. Для Ли этот эпизод стал первым предвестником грядущего прилива онлайн-активности, который, как признает сингапурский лидер, остановить будет невозможно. Но если даже власти Сингапура чувствуют жар от активно осваивающего интернет гражданского общества, только представьте себе, как должны нервничать менее устойчивые режимы в других частях планеты!

Мы спросили Ли, как, по его мнению, с этим переходом справится Китай, где в ближайшие десять лет доступ к интернету получит почти миллиард жителей этого жестко цензурируемого общества. «Происходящее в Китае полностью не контролирует никто, даже сами китайские власти, – ответил он. – Стране будет нелегко привыкнуть к появлению такого количества онлайн-голосов: сейчас выход в виртуальное пространство имеет меньшинство населения, а будет иметь большинство, и этот переход окажется довольно трудным для руководства Китая». По поводу руководства Ли высказался так: «Последовательно сменяющие друг друга поколения китайских лидеров постепенно утратят харизму и коммуникационные возможности, необходимые для того, чтобы толкать страну вперед. В этом смысле виртуальный мир будет гораздо более приятным и адекватным китайскому обществу местом, чем мир реальный». И перемены, по его словам, вызовут не только действия «чужаков»: «Скорее, их инициируют люди, находящиеся внутри системы и принадлежащие китайскому истеблишменту, люди, которые испытывают влияние уличных настроений и сами скептически относятся к легитимности нынешнего правительства».