Нож

Юхан Крон по-прежнему сидел в машине на парковке для посетителей бизнес-центра «Хегнар Медиа». Он приехал слишком рано, он не должен появиться в парке у пруда раньше пяти минут третьего. Юхан достал только что купленный блок «Мальборо голд» и вышел из машины, потому что Фриде не нравился табачный запах в салоне, и попытался зажечь сигарету, но у него так дрожали руки, что он оставил эту затею. Ну и ладно, он и так решил бросить курить. Крон снова посмотрел на часы. Они условились, что все произойдет за две минуты. Они не вступали в прямой контакт – так было безопаснее, но в сообщении Финне говорилось, что ему надо всего две минуты.

Юхан следил глазами за секундной стрелкой. Так. Четырнадцать ноль-ноль. Крон закрыл глаза. Конечно, это ужасно, и ему придется жить с этим все оставшиеся годы, но другого выхода нет.

Он подумал об Алисе, о том, что́ бедняжке придется испытать. Она не умрет, но, конечно же, кошмары будут потом регулярно преследовать ее. А все потому, что он принял решение, но ни слова не сказал любовнице, обманул ее. И вовсе даже не Финне, а он сам поставил Алису в такое положение.

Крон еще раз посмотрел на часы. Через полторы минуты он войдет в парк, сделает вид, что слегка опоздал, утешит ее как сможет, вызовет полицию, изобразит ужас. Маленькая поправка: ему вряд ли придется что-то изображать. Он даст полиции объяснение, которое на девяносто процентов будет соответствовать действительности. И изложит Алисе версию, которая на сто процентов будет ложью.

Юхан Крон посмотрел на свое отражение в боковом окне автомобиля.

До чего же он сейчас себя ненавидел! Почти так же сильно, как и Свейна Финне.

Алиса смотрела на Свейна Финне, опустившегося на скамейку рядом с ней.

– Ты знаешь, зачем мы здесь, Алиса? – спросил он.

Его едва подернутые сединой черные волосы были повязаны красной банданой.

– Только в общих чертах, – ответила она.

Юхан успел проинформировать помощницу лишь о том, что речь пойдет об убийстве Ракели Фёуке. Она сперва предположила, что они будут обсуждать иск против полиции за телесные повреждения, которые Харри Холе нанес их клиенту в бункере в Экеберге. Она задала Юхану вопрос, но он быстро сказал, что нет, дело в каком-то признании, но у него нет времени вдаваться в подробности. В последние дни он вообще не баловал ее вниманием и держался недружелюбно. Если бы Алиса знала Юхана хуже, то решила бы, что он просто-напросто ее разлюбил. Но она видела его в таком состоянии и раньше, в те короткие промежутки времени, когда у него случались муки совести и он предлагал ей порвать отношения – ради семьи, ради фирмы. Да, он пытался это сделать, но она живо пресекла все попытки. Господи, это так легко. Ох уж эти мужчины – они вечные мальчишки. Иногда у нее было чувство, что она старше их всех, что Юхан просто скаут-переросток, который прекрасно разбирается в юриспруденции, однако больше ни в чем не смыслит. И несмотря на то что Юхану нравилось, когда он исполнял роль хозяина, а она рабыни, оба знали, что в действительности все обстоит наоборот. Но она позволяла ему играть эту роль, как мама соглашается изобразить напуганную принцессу, когда ребенок хочет поиграть в тролля.

Нельзя отрицать, что у Юхана имелись хорошие качества, конечно имелись. Он был добрым. Заботливым. Преданным. Это так. Алиса знала мужчин, которые колебались значительно меньше, чем Юхан Крон, прежде чем изменить жене. Однако в последнее время Алиса все чаще задумывалась: а что же она сама получала от отношений с ним? Нет, у нее не имелось никакого подробного плана, когда она вступила в связь с Юханом, все было не настолько цинично. Молоденькая выпускница юридического факультета, конечно, испытывала пиетет перед отличником, который получил право работать в Верховном суде до того, как начал бриться, и являлся партнером лучшей адвокатской фирмы города. Но Алиса также совершенно четко отдавала себе отчет в том, что́ она, типичная хорошистка, могла предложить адвокатской фирме, а также понимала, что́ молодая и красивая девушка могла предложить мужчине. В общем, at the end of the day[58]

(Юхан не только перестал исправлять ее англицизмы, но постепенно и сам начал их копировать), именно сумма рациональных и очевидно иррациональных факторов побуждает человека вступать в отношения с другими людьми. (Вот тут Юхан исправил бы Алису и сказал, что факторы дают продукт, а не сумму.) Ах, сумма, продукт – не все ли равно? Главное, Алиса больше не была уверена в том, что баланс складывается в ее пользу. Возможно, ей предоставили кабинет чуть больше, чем у остальных служащих ее уровня; возможно, ей давали немного более интересные дела, поскольку она работала на Юхана. Но премия по итогам года оказалась такой же символической, какую получали все прочие рядовые сотрудники. Да и по карьерной лестнице она нисколько не продвинулась. Так каковы же перспективы? Алиса, разумеется, знала, чего стоят обещания женатых мужчин развестись. Да, кстати, Юхан никогда ничего подобного ей и не обещал.