Нравы русских при Петре Великом

Между боярами, способствовавшими Петру къ преобразованію россійскихъ нравовъ, первое мсто занимаетъ фельдмаршалъ Борисъ Петровичъ Шереметевъ. Еще въ малолтств Петра употребляемъ онъ былъ въ заграничныхъ посольствахъ. По окончаніи азовскаго похода, въ которомъ явилъ онъ въ себ будущаго героя подъ Полтавой, Шереметевъ, восхищенный устройствомъ виднныхъ имъ странъ, ршился постить ихъ снова, и въ то время, когда Петръ, съ топоромъ въ рукахъ строилъ суда на Заандамской верфи, ближній бояринъ его искалъ просвщенія на противоположномъ конц Европы. Онъ видлъ Вну и пышный дворъ Леопольда, богатую Венецію и дожа ея во всемъ его великолпіи, величественный Римъ съ его развалинами и, наконецъ, Мальту, коей воинственные рыцари приняли его въ число своихъ собратій. Возвратившись въ отечество, онъ первый подалъ собою примръ той утонченности въ нравахъ, того приличія, которыя посл старался распространить между своими соотечественниками. Первый изъ русскихъ явился передъ Петромъ во французскомъ кафтан съ мальтійскимъ крестомъ на груди и въ осыпанной брильянтами шпаг, подаренной ему императоромъ Леопольдомъ. Онъ любилъ пышность, но не азіатскую, не ту, которая безъ нужды слпитъ глаза, распространяясь на все безъ разбора. Домъ фельдмаршала на Фонтанк, противъ Лтняго сада, былъ прибжищемъ для всхъ неимущихъ: за столъ его, на которомъ не ставилось мене 50 приборовъ, даже въ походное время, садился всякій, званый и незваный, знакомый и незнакомый, и только съ условіемъ, чтобъ не чиниться передъ хозяиномъ. Обды его, приготовленные лучшимъ образомъ, не обращались никогда въ шумные пиры: фельдмаршалъ ненавидлъ излишество и не любилъ бесдъ, въ то время обыкновенныхъ, въ которыхъ кубки съ виномъ играли главную роль. Самъ Петръ столько уважалъ его, что никогда не принуждалъ пить, и во время праздниковъ государевыхъ, Шереметевъ и князь Михаилъ Михаиловичъ Голицынъ одни освобождены были отъ наказанія, состоявшаго въ осушеніи кубковъ большого орла. Общество его состояло изъ людей самыхъ образованныхъ: генералъ-фельдцейхмейстера Брюса, англійскаго посланника лорда Витворта, прусскаго Мардефельда и другихъ иностранныхъ министровъ и ученыхъ, находившихся тогда въ Россіи, и, несмотря на малое просвщеніе того времени, молодые люди считали за честь и славу, если могли попасть въ вечернія собранія фельдмаршала. Не было, можетъ быть, человка вжливе и ласкове въ обращеніи. Часто, разъзжая по Москв, окруженный множествомъ скороходовъ, бгуновъ и домовыми войсками, останавливался онъ на улиц и выходилъ изъ кареты, чтобъ подать руку старому сослуживцу. Послдніе годы жизни своей посвятилъ онъ благотворительности. Онъ умеръ въ 1719 году, любимый войскомъ и народомъ. Петръ уважалъ его чрезвычайно, называлъ его своимъ Баярдомъ и Тюреннемъ, всегда встрчалъ и провожалъ его до двери своего кабинета, и поставилъ бы ему монументъ въ Невскомъ монастыр,если бъ смерть не помшала государю въ исполненіи сего намренія.