Ну ма-а-ам! Материнство, основанное на реальных событиях

Но иногда люди-якоря очень полезны: они проверяют силу нашего желания. Если якорь смог тебя остановить, а обманщик – сбить с пути, значит, ты не так сильно стремился к своей цели.

– Мам, быть капитаном очень тяжело. Я вот, пока был им в прошлой смене, думал – больше никогда. Все отдыхают – а ты отчет вожатым делаешь. Все играют – а ты идешь закрывать раздевалку. А когда я не стал капитаном, так расстроился, что понял: я на самом деле очень хотел.

– Супер! Видишь, как полезно иногда проиграть. Понимаешь, Дась, быть юнгой неплохо. Просто это совсем другая ответственность, чем у капитана. Капитан – самый главный, он определяет путь, но без юнги капитан не справится. Здорово, что ты все понял. Это очень важно – осознать свою роль среди сверстников, понять свое место в команде.

– Мам, а в семье кто капитан: ты или папа?

– В нашей семье два капитана – я и папа. А вы с сестрой – самые лучшие на свете юнги. Вырастешь, создашь свою семью и будешь в ней капитаном. Тем более фуражка у тебя уже есть. Полный вперед!

– Дась, кем ты будешь, когда вырастешь?

– Или пожарным, или президентом, не решил еще…

– Хм, учти, что в президентах большая конкуренция!

– Почему?

– Многие хотят стать президентом. Это как бы директор страны! Нужно каждый день принимать важные решения, мирить людей, избегать войны, обеспечивать всех работой, часто летать в командировки…

– На самолете?

– Ну конечно! Ведь президенты других стран захотят с тобой дружить.

Дася задумался: вспоминает последний полет на самолете:

– Эх, по салону не бегайте, ремни пристегните, не скачите на кресле, со столиком не играйте, мармеладки купить негде… Тогда точно пожарным буду!

Я – Ясли

Этот детский садик был виден из окна. Самое логичное, что можно было сделать, – отдать туда ребенка. Но садик государственный, бесплатный, детей много, все с соплями. Так сказала мне мама, намекая на нашу родительскую безответственность.

Работающим мамам некогда долечивать сопли своих детей, и они приводят их в группу к чужим здоровым детям, и те тоже становятся сопливыми. Круговорот соплей в природе. В частных садиках дети менее сопливы. Там родители обеспеченные, могут себе позволить не работать и долечить ребенка.

Эти аргументы я привела мужу. Он хорошо зарабатывал, и мы могли позволить себе частный детский сад. Муж считал, что сопли бывают и у детей из дорогущего сада. А еще он считал, что мой пунктик «у моего сына должно быть все самое лучшее и дорогое» – это загон, а ребенку все равно, в какой сад ходить, он этого не запомнит, потому что в любом саду к моменту поступления в школу будет уметь читать и не мочить постель. А еще многое зависит от воспитателя: в государственном саду точно опытные работают. Плюс в частный сад нужно ездить, а до этого пять минут. Очень удобно, особенно зимой.

Я сдалась и записала ребенка в государственный сад – в ясельную группу. Мне не терпелось выйти на работу: несмотря на огромную любовь к сыну, за два года непрерывного разучивания потешек я стремительно деградировала и очень от этого страдала. Я, конечно, развивалась, но только в одну сторону – педиатрию и искусство развлечь грудничка, а хотела развиваться в разные, захватив также маркетинг и пиар.

Итак, ясли. Платить нужно было 1200 рублей в месяц. Двадцать два умильных карапуза. Мой приучен к лотку и не таскает еду со стола. Можно успокоиться. Про подгузники мы давно забыли и были вполне самостоятельны, чтобы попроситься в туалет и объяснить, где болит.

Тьфу ты, никак не отвыкну от привычки говорить «мы» про ребенка. Это неправильно, с момента, когда мой сын научился ходить на горшок без моего участия, он давно вполне себе автономный «он».

Воспитательницу звали Варвара Владимировна. Язык сломаешь.

– Знакомься, Даня, это тетя Варя, – сказала я сыну, когда мы пришли на смотрины садика.

– Варвара Владимировна, – поправила меня Варвара Владимировна.

Уважаемая Варвара Владимировна, моему сыну два года и три месяца. Он оперирует словами «ням-ням» и «пи-пи» как промежуточными перед длинными «хочу покушать» и «хочу в туалет», потому что он маленький. Выговорить Ваше имя в возрасте двух лет, уважаемая Варвара Владимировна, сможет только вундеркинд из садика с логопедическим уклоном. Может, все-таки тетя Варя?

Но воспитательница была непреклонна. Сказала: правила такие, а я заложник ситуации. В результате 22 ее подопечных обходились невнятной пробуксовкой на первой «Р» с последующим уходом в тупиковый занос.