Нуб из Другого Мира

            – Мне нужна комната, одна из камер, что выглядят получше. Мне нужно воспользоваться местным временным проколом, чтобы немного почитать без затрат по времени. Не против, если я займу спаленку? – усмехнулся колдун, постучав пальцем по обложке верхней книги.

            – Какие могут быть вопросы? – махнул рукой песеголовый. Ухмыльнувшись, он перевел взгляд на охрану. – Ей вы, ходячие, вычистите четвертую камеру, чтобы все блестело! Замените камеру и смотайтесь наверх за нормальным комплектом постели, – отдав цепочку приказов, он виновато посмотрел на Мелитана. – Только, Темный, не обижайся. Кроватей нет. Но я пну кого надо, и тебе пяток свежих матрасов положат, лучше любой трактирной койки будет! Так что жаловать не придется!

            – Вот за это спасибо. Уверяю, что на долго я не задержусь, так что можешь не особенно переживать за обеспечение. Говорю же, мне почитать посидеть, да вздремнуть максимум разок. У меня просто время на таймере, а все не успел бы. Вот и приходится прибегать к хитростям со временем.

            – О, это я понимаю! Время здесь течет нравномерно. Сперва это не так заметно, но через час-другой оно и вовсе может застыть. Снаружи, само собой, – ухмыльнулся пес, вновь отправляя в рот пригоршню пищи. Его ни сколько не смущал столь варварский и грязный стиль, а потому он и не думал о том, какого собеседникам, вынужденным наблюдать процесс.

            – Вот потому я и остаюсь. В остальном рассчитываю на ваше гостеприимство.

            – Гостеприимство? – переспросил Сарусет, тут же наморщив морду. – Ну, ежели вам, Темный, захочется немного развеяться, могу пригласить вас понаблюдать за наказаниями противников Бездны. Взгляните на то, как перевоспитываются смертные. Я и мои лучшие ученики действуем по особенной методике, а потому из этой тюрьмы могут выйти лишь те, чья тенденция окончательно изменилась.

            – То есть, вы пытаете людей, пока они не сломаются и не станут покорными? – переспросил маг, чуть напрягшись.

            – Ну, с одной стороны вы можете думать так, как вам удобно. На деле же мы действительно перевоспитываем глупцов. Методы жестокие, но на выходе получаются прекрасные экземпляры, лояльные к Тьме и вообще глубоко верные ей. Думаю, это – ценный вклад в общее дело. А вы, Темный, лучше не смотрите на меня с осуждением.

            Услышав этот упрек, Мелитан мотнул головой и успокоил чувства. Конечно, он зря дал волю чувствам. В темнице оказываются только враги Бездны, а значит и жалеть их нечего. На том и остановившись, он вздохнул, улыбнулся и кивнул.

            – Ты прав, Сарусет. Я напрасно волнуюсь за этих отбросов. Во всем, что с ними творится, виноваты только они сами. Пусть проклинают они свою глупость и наивность, – рыкнул Мелитан, на что его собеседник осклабился и шустро закивал.

            – Наш! Наш вы человек, Мелитан! Уважаю, от имени всех палачей говорю, что вы – не по годам рассудительны!

            – Лорд Мелитан действительно обладает умом, достойным восхищения, – подал голос Норс, прежде изображавший из себя бессловесную мебель. – Его слова заслуживают того, чтобы быть записанными, ибо воистину Милорд мудр. Не к чему щадить врагов Тьмы. Однако, как слуга, я обязан отпроситься. Позвольте мне, господин, пойти и проследить за тем, чтобы подготовка вашей комнаты прошла по плану.

            – Ступай, – отмахнулся маг и глянул на монстра. – А тебе не пора? Прости, если задержал. Я пожалуй, посижу здесь и почитаю, пока от Норса не будет каких-то вестей. Потом перейду в свои покои.

            – Так тому и быть. Дела копятся, а решать их кроме меня никто не будет. Так что, Темный, всех благ, а я за работу! – усмехнулся Пыточных Дел Мастер, снимая с пояса один из крюков и довольно шустро направляясь к выходу.

            Долгожданная тишина, спокойствие, возможность откинуться на дубовом стуле, лениво откинуть волосы за плечи, расслабиться. Мелитан шумно выдохнул, улыбнувшись и выпустив носом воздух. Отправив в рот кусочек ветчины, он обтер об одежду пальцы и потянулся к книге. Долгожданное сокровище оказалось перед глазами, и маг жадно впился взглядом в первые же строчки. Он успел позабыть о том, что именно покоится в этих книгах. В свое время он усвоил саму суть, а потому не было никакой необходимости возвращаться к тексту, что в поэтичной форме передавал смысл и суть учения, техники и тонкости мастерства. Литературным языком описывались ритуалы, принципы магии и прочие положения, которые без преувеличения можно было назвать основами мрачного искусства истинной некромантии. Уже через несколько минут он понял, почему бог назвал его сколопендру – игрушкой. Если верить учебнику, то превращение души в фамильяра и правда можно было считать глупой детской забавой. То ли дело взаимодействие с телом. при должном мастерстве, можно было создать сильную нежить, уникальное оружие.