Нулевое измерение (СИ)

Когда об учительницах с Земли заговорили, Игорь Валентинович чуть отвлекся мыслями от дел бытовых. Учителя - это хорошо, это понятно. Непонятно пока другое - кого вместо Кулькова пришлют? Попрощался и скрытным ходом поспешил к тому участку, где отселенные работали. Тайному.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава первая

Как ни крути, путь один - в богадельню. К своим. Влажные предрассветные луга до горизонта, желтизна длинных волжских пляжей, коршун, зависший на огромной высоте, женщины в платьях, человеческие фигурки, удаленные на такое расстояние, что невозможно уже рассмотреть лиц... Широкий, просторный для глаз мир Земли прекрасен лишь в невесомых воспоминаниях. Невесомых... Мечта марсианина о сказочной стране. Нет места марсианину и в поселке. Поселок - не Марс, хоть и называется Марсом. Это территория Земли с марсианской спецификой.

От печальных мыслей его отвлек сигнал. Звонили из части, просили прибыть в "расположение". Про краски ничего не сказали. Значит, не рисовать... Неприятно все-таки выступать в роли главного свидетеля, который ничего не видел. Вообще-то Володя раньше частенько бывал "в расположении": а уж перед 9 мая, 23 февраля и Днем космических войск - непременно. Его считали там своим и ценили. Даже гордились тем, что практически вся наглядная агитация, кроме централизованно поставленной, была выполнена кистью художника, чьи работы выставлены во многих музеях мира. Московское начальство при каждой проверке отмечало ее "высокое качество и большое воспитательное значение". Но после случая с Кульковым отношения его с армейцами изменились: странное, очень странное это было дело, а он к нему прямо ли косвенно, однако причастен. Так что подходил он КПП, настроившись на два часа утомительного, официального разговора. Но лишь вошел в дверь, как кто-то широкий и непреодолимо сильный схватил, стиснул ручищами. Почему-то первым делом мелькнула глупая мыслишка - арест. Даже испугаться успел. Вернее огорчиться, но вдруг сообразил, что это объятия, и, скорей всего, дружеские. Попытался освободиться, потому что пусть уж лучше арест, чем панибратство, но разве вырвешься из этого стального кольца? А когда все-таки, получив поблажку, вывернулся, налетел на знакомую до замирания сердца рожу, подсвеченную фирменной улыбкой из набора "во я дал!"

- Антоха!

- А ты думал?!

И сразу что-то отошло, отпустило... Будто бы светлей стало вокруг, воздуха больше. Вот чего надо-то было... Но уже где-то внутри, глубоко шевельнулась тревога: надолго ли он сюда? Но отогнал беспокойство: на три дня на Марс не прилетают.

Некоторое время стояли и смотрели с жадным любопытством друг на друга.

- Ну, пойдем ко мне, Вовец.

Это "ко мне" он, сам того не замечая, произнес так, как произносят люди, недавно получившие должность и кабинет. Вышли в коридор, и направились не к клубу, куда Володю приглашали рисовать, а в другую сторону, где были расположены штаб и офицерское общежитие. Туда его тоже водили - для допросов, вернее, для бесед, по поводу Кулькова. Почему-то занимались этим делом не полицейские, а военные. Миновали дневального - он вытянулся и лихо козырнул земному начальству, - прошли металлическую дверь, с готовностью открывшуюся при их приближении. Вряд ли она была с автоматикой. Армии удобней держать у пульта человека: и дешевле, и "бдительней". Спустились по ступенькам в небольшой (тот самый!) коридорчик-тупичок, куда выходило несколько угрюмых дверей, отлитых из серого пластика. Антон подошел к одной из них и утопил палец в углублении распознавателя. Замок с готовностью лязгнул. Комната была по-казенному строгой. В центре - большой стол со стандартным креслом (гарнитур на две тысячи персон), рядом - сейф, возле стола - ближе к двери - пластиковый стул. Нет, не в такую комнату должен был привести его друг после долгой разлуки. Разве можно здесь разговаривать? Только "отвечать на поставленные вопросы". Чего ради они приплелись в канцелярию? И почему Антон сказал про нее "ко мне"?

И понял, зачем здесь Антон. Ну, действительно, не полчаса же назад, освободившись от дел, он хлопнул себя по лбу и вскричал: "Чуть не забыл, у меня же на Марсе дружбан! Вот бы увидеться!" Сослуживцы его не перебирали в памяти имена, пока не вспомнили про Володю. К нему Антон летел, к нему! Целенаправленно. И причина этому может быть только одна: смерть Кулькова. Но почему он? Да понятно почему: "добрый следователь", даже очень добрый - друг детства.

Ему стало неловко за свою недавнюю глупую радость. Уселся на стул и спросил демонстративно-покорным голосом : "Руки на стол или на колени?"

- Тебе не сюда: это место предполагаемого противника. - Засмеялся Антон, но как-то натужно, видимо, тоже почувствовал двойственность ситуации.